– Молодец, тысячник, - довольно хлопнул в ладоши Ингвар, - быстро справился с заданием. Эти лучники станут отдельным полком, и от них будет зависеть судьба Новгорода. Свести всех на один воинский двор и гонять в стрельбе и пешем бою до потери пульса. Чтоб с утра до ночи стреляли и мечами махали. Самых опытных наставников отдать туда. К сентябрю должна быть боеспособная часть. Василько, Мал, позаботьтесь об этом. Ратибор, возьми завтра тысячу варягов, что со Свенельдом пришла, и посмотри, чего они в поле стоят. Если надо, переучи, но сильно не налегай. Да боярина с собой возьми, поможет.
– Свенельд и Ратибор послушно склонили головы.
– Гостомысл, как обстоят дела с постройкой варяжского конца?

– Строим, княже, - отозвался боярин, - и днем и ночью топоры стучат. Но сделать предстоит еще очень много. Людей не хватает, да лес подвозить не успевают. Боярин Свенельд уже выделил людей, моим в помощь, и денег от себя дал, плюс через меня будет продавать меха, что из леса вывез. Мы с ним уже договорились, что деньги с них на слободу пойдут, да варягам на первое время, чтоб обживались, да хозяйством обзаводились.

– Тогда, боярин, и мои восемь телег продай, что мне Свенельд выделил, а деньги вырученные - Ратибору, да на военный заказ пусти. И я от себя еще серебра подкину. Благодаря Свенельду, мне досталась казна Рюрика в размере четырех тысячи серебром и столько же золотом. Так что, пока деньги есть, просите, не стесняйтесь.

– Княже, у тебя больше месяца лежит моя просьба на триста золотых, - подал голос Данила.

– Ну, тогда задержись после совещания, - улыбнулся Ингвар, - деньги получишь, и вопросы некоторые обсудим.

Данила кивнул и уступил место другим просителям. К удивлению князя, их набралось не так уж и много. Да и суммы, которые просили, были не велики. Всех переплюнул Трувор, попросив пять сотен для заказа арбалетов. За полночь советники или, как назвал их ратник, дежуривший у дверей, бояре круглого стола, пожелав князю спокойной ночи, потянулись к выходу. Последними уходили Трувор и Свенельд. Кивнув князю, они оставили его с Данилой наедине.

– Держи, - протянул Ингвар Даниле увесистый кошель.
– Здесь триста пятьдесят золотых. Лишними не будут.

Начальник охранного дома кивнул и отложил деньги в сторону.

– А теперь слушай, - зашептал Ингвар, - бери своих людей, тех, кто уже хоть как-то подготовлен, и пускай они наблюдают за пристанью и самыми подозрительными местами в городе: тавернами, гостиницами, рыночной площадью. Денег не жалей, дам еще, пусть слушают и запоминают разговоры. Пришлых в городе сейчас очень много, а следить за ними некому. Особое внимание купцам. У них есть своя охрана. Я не хочу удара в спину, когда выйду на рать против Рогволда и Влада. Осведомителям плати честно. За важную информацию отдельно. На всякую мелочь, что обо мне плохо говорят, не отвлекайся. Ты все понял?

– Да, княже. Только людей у меня мало, - задумчиво проговорил Данила, - а где их взять?

– Ну здесь я тебе ничем не смогу помочь. Плати трактирщикам, девкам гулящим, но чтобы результат был. Наверняка, у тебя есть списки самых надежных и преданных купцов и трактирщиков. Вот их и запрягай. А будет результат, разрешу набрать еще человек триста к тем двум сотням, что уже есть. Но учти, с мелочью ко мне даже не суйся, а за подлог голову потеряешь. Вопросы?

– Нет, княже!

– Ну, с богом, иди и дай результат.

Кивнув, Данила покинул зал совета.

– Лиса, - громко позвал Ингвар, почувствовав, что начальница охранной сотни где-то недалеко.

– Да, княже, - раздался звонкий голос из-за маленькой дверки позади трона, - звал меня?

Немного отдохнувшая охранница быстро пересекла расстояние, разделявшее их, и встала перед князем.

– Лиса, завтра раньше десяти утра не будить. Мне надо отдохнуть. Разве у Данилы будет что-то важное, но я в этом сомневаюсь. А для остальных меня нет.

Лиса кивнула и пошла отдавать приказание. Ингвар пересек зал совета и вышел в коридор, не дойдя всего несколько дверей до своей комнаты, Ингвар споткнулся о большой предмет, валявшийся на полу. Чертыхнувшись, он уже собирался продолжить путь в полной темноте к долгожданной кровати, как понял, что предмет на полу не что иное, как стражник из его охраны.

– Тревога!
– заорал Ингвар вовсе горло, и, обнажив меч отца, кинулся в свою комнату.

Распахнув ногой дверь и никого не обнаружив, Ингвар бросился обратно в коридор. Там уже было светло как днем. Над телом стражника столпились ратники его охраны во главе с Лисой и челядь, прибежавшая на крик князя. Все факелы в коридоре уже полыхали, и Ингвар с удивлением обнаружил, что страж, вызвавший переполох, жив, поднялся, хоть и с трудом, пытаясь попутно прояснить ситуацию своей начальнице. Подойдя ближе, Ингвар разобрал его сумбурную речь.

– Не гневайся, сотница, когда ты меня послала коридор проверить, я так торопился, что в потемках о порог двери запнулся. Ну, и вошел головой в стену, а дальше не помню ничего.

Дослушав столь сбивчивое объяснение, Ингвар расхохотался.

– Ну, ты и наделал шума, друг сердешный. Я уж грешным делом подумал, что ты на убийцу нарвался, да спугнул его. Ладно, иди лечи свою шишку, а я пока с прислугой разберусь. Лиса, прикажи кому-нибудь его проводить, а сама найди мне человека, кто в тереме за освещение отвечает, и приведи в мою комнату.