Что же касается гнусного соблазнителя из поселка Ручьи, то хороший удар шпагой: Впрочем, чушь, какие теперь шпаги? Правда, есть еще кулачная расправа, но и эта мысль тоже была откинута. Возраст не тот, да и сердце пошаливает. Оставалось одно: протестовать, протестовать!

Протест — одна из самых хилых форм борьбы. Ниже его в табели о рангах стоит только кукиш в кармане. Кроме того, попробуй протестовать, когда перед тобой — равнодушный очкарик, впившийся молодыми зубами в яблоко.

— Вот, полюбуйтесь! — Филимон Орестович швырнул на стол извещение. — И зачем вас только тут держат?!

— Что, не подходит? — спросил очкарик, чавкая при этом самым омерзительным образом.

— Подходит! — дрожащим от негодования голосом произнес Филимон Орестович. — Очень подходит, только я ей не подхожу. По вашему мнению не подхожу. Это вы ей какого-то Аврелия подсунули!

— Что ж, бывает, — усмехнулся тот. — Тут уж, как говорится, ничего не попишешь. Вам она подходит, а вы ей нет, ситуация вполне жизненная. Платить будете? — Он вытащил из стола квитанционную книжку. — За повторную рекомендацию пять рублей.

— Как?! — выпучил глаза Филимон Орестович. — И вы еще имеете наглость мне предлагать?! Вы!.. вы!.. — Тут он изрек нечто столь нецензурное, что даже видавший всякое очкарик поперхнулся яблоком и долго еще после того, как за посетителем захлопнулась дверь, сокрушенно качал головой.

Тут наша легенда об электронном Фаусте подходит к концу. Тривиальному и грустному. Можно было бы написать еще много страниц о том, как Филимон Орестович боролся за свое счастье с домовладельцем из поселка Ручьи и как был счастлив, когда наконец насладился победой. Все произошло именно так. Однако пыл страстей, вовсе несвойственный его возрасту, окончательно подорвал здоровье престарелого молодожена, и результатом всей этой истории явилась скромная гипсовая раковина на одном из кладбищ — неопровержимое свидетельство того, что извечное противоречие между стремлениями человека и отпущенными ему возможностями окончательно улажено природой.

Возможно, что автором где-то был допущен просчет, когда он брался за эту тему.

Может быть, человечество еще не готово передать свои сердечные дела полупроводниковым схемам и запоминающим устройствам, или, наоборот, алгоритмы решения задач, связанных с удовлетворением высоких порывов души, еще недостаточно отработаны. А может, и впрямь браки заключаются в небесах? Право, не знаю.

— Свидетель Шеннэн Куин!

— Здесь, господин командор.

— Вас вызвали в качестве свидетеля по делу, которое разбирается Космическим трибуналом под моим председательством. При обращении к трибуналу меня следует именовать председателем, а остальных его членов — судьями. На вопросы трибунала вы обязаны отвечать немедленно, а на вопросы обвинения и защиты только после разрешения трибунала. В своих показаниях вы можете основываться исключительно на том, что видели сами и знаете по собственному опыту, но не на том, что вы слышали от третьих лиц. Вам всё понятно?

— Да, господин председатель.

— Итак, вас зовут Шеннэн Куин?

— Да.

— Однако, будучи членом экипажа «Голиафа», вы пользовались другим именем?

— Да, господин председатель: таково было одно из условий договора, заключенного со мной арматорами.

— Вы знали причины, по которым вам присвоили псевдоним?

— Знал, господин председатель.

— Вы принимали участие в кольцевом полете «Голиафа» в период между восемнадцатым и тридцатым октября текущего года?

— Да, господин председатель.

— Какие функции выполняли вы па корабле?

— Я был вторым пилотом.

— Расскажите трибуналу, что произошло на борту «Голиафа» во время упомянутого полета двадцать первого октября, по предварительно разъясните, в каком положении находился корабль и каковы были поставленные перед ним задачи.

— В восемь тридцать по бортовому времени, идя с гиперболической скоростью, мы пересекли периметр спутников Сатурна и начали торможение, которое продолжалось до одиннадцати. За это время мы погасили гиперболическую скорость и на двойной круговой нулевой приступили к маневру выхода на круговую орбиту, чтобы с нее вывести в плоскость кольца искусственные спутники.

— Двойной нулевой вы называете скорость пятьдесят два километра в секунду?

— Да, господин председатель. В одиннадцать кончилась моя вахта, но, поскольку из-за постоянных возмущений при маневрировании приходилось непрерывно вводить курсовые поправки, я только поменялся местом с первым пилотом. С этого момента он вел корабль, а я выполнял обязанности штурмана.

— Кто вам приказал так поступить?

— Командир, господин судья. Да в таких условиях иначе и нельзя было поступить. Наша задача заключалась в том, чтобы подойти в плоскости кольца как можно ближе, — но, естественно, оставаясь на безопасном расстоянии, — к границе Роша, с практически круговой орбиты запустить поочередно три автоматических зонда и, управляя ими дистанционно, по радио ввести их в пределы зоны Роша. Один зонд нужно было затем ввести в щель Кассини, то есть в пространство, отделяющее внутреннее кольцо Сатурна от наружного, а два остальных предназначались для контроля его движения. Может, объяснить это подробнее?.