Миронов продолжал пристально рассматривать сыщика, потом вдруг вкрадчиво произнёс:

– А знаете, Аннет ведь замуж вышла!

– Я знаю, - бесцветно ответил Штольман.

В этот момент ему как никогда остро захотелось взять Петра Иваныча за лацканы и потрясти так, чтобы зубы застучали. Он не забыл ещё, как Миронов поиздевался над ним, сообщая о сватовстве князя. В результате этого недоразумения Яков так себя измучил, что шагнул под пулю Разумовского, мечтая свести счёты с жизнью.

Взгляд Миронова тем временем упал на обручальное кольцо:

– Да ведь и вы, я смотрю, не свободны.

– Не свободен, - сухо ответил Штольман. Разъяснения на этот счёт он давать не собирался.

А Миронов вдруг раскрыл ему свои объятия. Яков оглянуться не успел, как старый бездельник уже тискал его плечи:

– Яков Платоныч, дорогой! Как же я рад!

– Взаимно, Пётр Иваныч, взаимно, - пробурчал Штольман, чувствуя, что гнев против воли испаряется.

Была у старого повесы эта черта – на него невозможно было долго сердиться. Кажется, неотразимое обаяние и непосредственность Аня унаследовала не от родителей, а от любимого дядюшки. Ладно, за это простим, пожалуй!

Сыщик сел и извлёк из сапога два метательных ножа.

– Петр Иваныч, вы же у нас в этом деле мастер?

Миронов оценил оружие, взвесил его в руке:

– Отлично! Это увеличивает наши шансы.

– А они у нас были? – заинтересованно прищурился Штольман.

Петр Иваныч всегда полон сюрпризов. Часто эти сюрпризы оказываются плодом его фантазии, но иногда бывают весьма полезны.

– Это уж без сомнения! – не без удовольствия ответил Миронов. – Я, знаете ли, время не терял.

Он повёл сыщика к выходу, над которым в шатком равновесии располагалась какая-то гнилая доска. Несколько тяжёлых камней лежали на доске. Длинная верёвка тянулась от всего этого сооружения.

– Как вам?

– Угрожающе.

– Первому, кто войдёт.

– А потом?

– Ваши ножи, разумеется. Я, знаете ли, в последний год в цирке выступал. Парад-алле! Выступление эскапистов уже было. Дальше на нашей арене - непревзойдённый метатель ножей дон Альварес! А потом – выступление цирковых силачей… Яков Платоныч, сойдёте вы за циркового силача? Аннет говорила, что вы бесподобно дерётесь на кулаках.

– Я бы лучше из револьвера, - усмехнулся Штольман. – Вернее будет.

Он ощутил прилив энергии, словно исходившей от этого человека, которого никто никогда не принимал всерьёз. Но в этот момент Петр Иваныч был похож не на Затонского пьяницу и бонвивана - он больше напоминал д’Артаньяна. С таким товарищем можно и рискнуть.

– Хорошо, - серьёзно сказал Миронов. – Тогда зазываем сюда нашего сторожа – он всегда снаружи пасётся, боится обвала. И дёргаем за верёвочку. Каков план?

– План хорош. А дальше?

– А дальше вооружаемся у него, чем можем, и занимаем оборону у входа, как царь Леонид у Фермопил. Пока они будут пытаться нас обойти, мы человека три положим. А там – как бог даст!

– Сколько их всего?

– Семеро было. Со вчерашнего дня шестеро. Один то ли уехал куда…

– …то ли это с ним мы на узкой дорожке повстречались, - закончил Штольман.

– О! – поднял палец Миронов с довольным видом. – Поживём ещё, Яков Платоныч!

– Поживём, Пётр Иваныч! – улыбнулся Штольман. – Нам помирать никак не рекомендуется.

«Если мы духами станем, страшно подумать, что с нами сделают!»

***

Бандиты появились на закате. Шли по тропе гуськом, никого не опасаясь. К тому времени охранник уже упокоился под грудой камней. Но сотрясение вызвало обвал в глубине пещеры, так что двое русских потеряли пути к отступлению и залегли у входа, найдя более-менее надёжные укрытия. Штольман несколько тревожно поглядывал на Матрейю, надеясь, что грядущий будда не вздумает обвалиться ему на голову прямо сейчас.

К его глубокому удовлетворению, в кармане у часового обнаружился штольмановский любимый «бульдог» - эту систему он предпочитал всем иным. Барабан был полон, оставалось только ждать.

У Петра Иваныча кроме ножей было в запасе ружьё охранника – кстати, весьма современная винтовка.

Первого бандита Миронов убрал бесшумно, метнув нож. К сожалению, остальные заметили его в тот момент, когда он поднялся из-за скалы, и тут же открыли стрельбу, прижав Петра Иваныча к земле и не давая голову поднять.

Штольман аккуратно влепил пулю в затылок тому из бандитов, кто находился к нему ближе всех. Теперь заметили и его. Но он дал секунду Миронову. Петр Иваныч прыгнул, перекатился и свалился в более надёжное укрытие.