Второй открыл было рот, но Велиал, не дожидаясь его ответа, отмахнулся:

— Без этих «убей её уже», ладно?

— Тогда я промолчу, — пожал плечами тот.

— Собираешься сидеть тут и смотреть? Может, присоединишься? Будет весело. Во всяком случае, я на это надеюсь.

— Я пас, — отрицательно покачал головой Заган. — Развлекайся, но если можно, то побыстрее.

Велиал скорчил ему недовольную рожицу, видимо, изображая ворчливого собеседника, а потом снова наклонился ко мне. Его горячим дыханием обожгло шею. Я готова была поклясться, что боль отступила. Нет, я, конечно, чувствовала сломанные рёбра, но теперь они скорее саднили, словно неприятный ушиб, а не как перелом. Из-за этого все прикосновения демона я ощущала в полной мере.

Неожиданное прикосновение кончиком языка заставило меня вздрогнуть и попытаться оттолкнуть мужчину от себя. Ладонь упёрлась ему в грудь. Он задумчиво перевёл взгляд с моего лица на неё.

— Оторвать тебе её, что ли… — проронил он и, схватив мою руку, подтянул меня к своему лицу. — Ребенок, тебе страшно? Я такой монстр в твоих глазах? Плохой падший, очень плохой. Жаль, как жаль, что никто его не накажет! Если нам повезёт, то, может, кто-то спустится с неба и остановит меня. Давай попробуем, да? Ну, не стесняйся. Кричи, моли о помощи.

Страх подбирал под себя остатки разума, как я не силилась пытаться держать себя в руках, но всё же застонала.

— Пожалуйста… — взмолилась я, едва сдерживаясь, чтобы не забиться в истерике.

— Ммм… Знаешь, это не очень убедительно. Давай ещё разок. Больше ужаса, чтоб даже Заган растрогался.

— Я же ничего вам не сделала… — по щекам снова потекли слёзы.

— Я тоже бы плакал, если бы мог, но все эти годы просидел в кромешной тьме, без воды, еды, запахов, ощущений и общения с кем-либо. В практически полной изоляции от всех миров. Последние несколько лет я начал подумывать о том, что, какая жалость, что падшие не могут убить себя без помощи магии, но там не действуют силы Света или Тьмы. Это пустота, в которой есть только одно создание. И этим созданием был я. Вот думаю, если бы заклинатель знал, что допустил такую оплошность, как проникающие звуки из внешнего мира, я бы уже сошел с ума окончательно и бесповоротно, — он оскалился, обнажая острые клыки. Глаза не выражали ничего кроме бесконечной злобы. — Плачь. Тебе ведь ничего больше не остаётся, кроме как лить свои слезы, ребёнок. Ни на что больше, как выяснилось, ты не способна.

— Может, хватит уже паясничать? — не выдержал гость, глядя на сородича.

— Заган, мне иногда кажется, что у тебя других дел нет больше, кроме как меня доставать, — Велиал перевёл взгляд с меня на мужчину, схватил меня за волосы, оттянул голову назад и демонстративно шумно вдохнул запах моей кожи. Я попыталась отстраниться, но демон снова сжал руку так, что я вскрикнула от боли. Его забавляло моё бессилие. Со стороны я, наверно, походила на муху, попавшуюся в паутину: трепещешь крылышками и вязнешь в ней ещё больше. — Какая ты неуёмная. Решила напоследок расхрабриться и показать характер? Нет, что ты, милая. Я совсем не против этого. Люблю брать своё силой.

Выпустив волосы, его рука скользнула вверх по моей ноге, по внутренней части бедра. Я взвизгнула и попыталась высвободиться, но снова почувствовала нестерпимую боль в груди, видимо, дёрнувшись слишком сильно.

— Отпусти меня, чудовище! — взвыла я, и тут же мою щёку обожгла пощёчина. От такого удара я едва не улетела с престола на пол, в след за церковной атрибутикой, но Велиал всё ещё держал мою руку.

— С манерами проблемы, — констатировал он. — Кто же так с королём общается-то, ммм?

Он грубо схватил меня за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.

— Ну вот, разбил тебе губу. Зачем, спрашивается, уродовать столь милое личико ранами раньше времени? — я почувствовала, как он провёл большим пальцем по нижней губе, потом посмотрел на испачканный палец и медленно, с некоторой циничностью слизнул кровь. — Что же мне с тобой сделать? С вами, людьми, долго не поиграешь. Вы такие хрупкие и чуть что – мрёте, как мухи. А у нас ещё вечность впереди. Последний отпрыск проклятой семьи, тебя не учили нас убивать?

Я молчала. Что мне ему сказать? Признаться в том, что отец решил завершить на себе династию охотников?

— Очень жаль, — вздохнул Велиал. — Раз попробовать остаться в живых ты не хочешь, то придумать, чем тебя занять, придётся мне. Будь хорошей девочкой.

Мужчина дёрнул меня за руки и вновь повалил на алтарь, запрыгнул и навис сверху. Его дыхание скользнуло по моей груди, потом по шее. Губы едва касались кожи. Я попыталась вырваться, но он ещё сильнее сжал руки. Коснулся губами моей щеки, потом, слегка высунув язык, скользнул им по моему уху:

— Если бы ты знала, как я тебя ненавижу… Сколько усилий стоит мне не вырвать тебе сердце голыми руками прямо сейчас… — прошептал он мне. Его крылья опустились на престол, закрывая его.

— Прекрати… — выдохнула я, понимая, что это вряд ли что-то изменит в его планах.

— Ваше Величество, — долетел до меня чей-то знакомый голос.

— Да твою же ж… — чуть ли не зарычал демон, отрываясь от меня. — Ну что ещё?

Повернув голову, я увидела тех, кого меньше всего ожидала здесь видеть: в проходе, меж разбитых лавок, стоял Роберт Станиславский, а за его спиной маячили Яколь, Мишель и Ван.