жаровен. Лонг-Айленд сверкал в свете луны. (Привет, Артемида. Не утруждай себя ответом).

Афина Парфенос на Холме Полукровок светилась, как самый большой в мире ночник. Даже лес с

его соснами, окутанными мягким серебристым туманом, не выглядел так пугающе.

Мой ужин, однако, был более чем прозаичен. Он состоял из хот-догов, картофельных чипсов и

красной жидкости. Мне сказали, что это сок из жуков8. Я не знал, зачем люди пьют жучий сок

или из каких букашек его добывают, но это была самая вкусная часть трапезы, что смущало.

Я сидел за столом Аполлона со своими детьми: Остином, Кайлой и Уиллом, плюс Нико ди

Анджело. Мой стол ничем не отличался от столов других богов. А ведь ему следовало бы быть

более блестящим и элегантным! Он должен был воспроизводить музыку или читать стихи по

команде. К сожалению, стол представлял собой просто кусок камня со скамейками по обеим

сторонам. Сиденье мне показалось неудобным, хотя моих отпрысков это, похоже, не беспокоило.

Остин и Кайла засыпали меня вопросами об Олимпе, о войне с Геей и о том, каково это,

превратиться из бога в человека. Я знал, что они не хотели показаться грубыми. Будучи моими

детьми, они от природы были наделены любезностью высшей степени. Однако их вопросы

болезненно напоминали мне о моём упавшем статусе.

Кроме того, чем больше проходило времени, тем меньше я помнил о своей божественной жизни.

Мои бесподобно прекрасные нейроны разрушались с пугающей быстротой. Раньше каждое

воспоминание было как аудиофайл с высоким разрешением. Теперь же они больше напоминали

записи на восковых цилиндрах. ( прим. Восковые цилиндры – старейшие в истории

аудионосители) И поверьте мне, я ещё помню восковые цилиндры. После поездок в колеснице от

них почти ничего не оставалось .

Уилл и Нико сидели плечо к плечу, добродушно подтрунивая друг над другом. Они выглядели

так мило вместе, что я почувствовал себя покинутым. Это навеяло мне воспоминания о тех

нескольких коротких золотых месяцах, которые я провел с Гиацинтом до всей той ревности, до

того ужасного происшествия...

— Нико, – наконец сказал я, – разве ты не должен сидеть за столом Аида?

Он пожал плечами.

— Теоретически, да. Но если буду сидеть за своим столом в одиночестве, начнут происходить

странные вещи. Трещины в земле. Зомби, выползающие оттуда и снующие вокруг. Это всё

перепады настроения. Я не могу это контролировать. То же самое я сказал Хирону.

8 bug juice - сладкие напитки, которые делают, смешивая какой-то порошок с водой.

— И это правда? – Спросил я.

Нико тонко улыбнулся.

— У меня есть записка от моего доктора.

Уилл поднял руку.

— Я его доктор.

— Хирон решил, что спорить бесполезно, – сказал Нико. – Пока я сижу за столом с другими

людьми, как... о, как эти ребята, например... зомби сюда не суются. Все счастливы.

Уилл безмятежно кивнул.

— Это очень странно. Нико никогда бы не стал использовать свои силы не по назначению, чтобы

получить желаемое.

— Конечно, нет, – согласился Нико.

Я оглядел столовую. Согласно традициям лагеря, Мэг поселили с детьми Гермеса, пока не будет

установлено её родство с одним из богов. Мэг, по-видимому, не возражала. Она была слишком

занята, в одиночку воссоздавая конкурс Кони-Айленда по поеданию хот-догов. Две другие

девушки, Джулия и Элис, наблюдали за ней со смесью восхищения и ужаса.

Напротив, неё сидел тощий юноша постарше с кучерявыми каштановыми волосами – Коннор

Стоулл, заключил я, хотя никогда не мог отличить его от старшего брата Тревиса. Несмотря на

темноту, Коннор был в солнцезащитных очках, без сомнения, призванные защитить его глаза от

повторного удара. Я также заметил, что он разумно держал руки подальше от рта Мэг.

В павильоне я насчитал всего девятнадцать человек. Многие сидели за своими столами одни: за

столом Ареса — Шерман Янг; за столом Афродиты — две девушки, которых я не знаю; за

столом Деметры — ещё одна девочка. Две юные леди, которые были близняшками, изучали