***

"...
– Как она?
– Вышедшая из лифта "Волчица", присоединилась к группе стоящих плотной кучкой, людей.

– Операция ещё идет.
– Пожал плечами Кевин.
– Через пару минут, выйдет Мигель, ему швы накладывают, расскажет больше.

Полковник Волк, придерживая правую руку в лубке, покачала головой.

– Алла Николаевна, всё будет в порядке!
– Поддержал полковника Мак - Сохо.
– Они в подвале, выжили, а тут уже врачи, оборудование.

Малиш согласно кивнула.

Василий Иванович, нервно потирая шею, стоял молча.

Мигеля, вырвавшегося от врачей, приветствовали, как вырвавшегося из лап террористов.

– Что там было?

– Как Вы выбрались?

– Как самочувствие?

Вопросы сыпались со всех сторон, приведя Сантьяго в полнейший ступор.

– Погодите!
– Не выдержал он.
– Как Стана?

– Ещё на столе.
– Повесив голову, ответил Кевин. Ему до сих пор было обидно, что в такой момент он оказался дома.

Известие о взрыве 7 - го участка застало его бреющимся, в ванне, дома.

Он так и примчался на место своего бывшего участка, с гладко выбритой левой половиной лица, на которой теперь красовался длинный язычок лейкопластыря.

Мигель, плотно окруженный друзьями, ошарашенно крутил головой.

– Как же так, она два часа на ногах провела! А теперь - на операционном столе! Или я чего - то не понимаю...

– А что тут понимать - это же Стана!
– Веско сказал свое слово бывший опер.
– Она к цели будет на коленках ползти, но своего добьётся!

В глазах Василия Ивановича светилась не шуточная гордость за "дочку".

– А что по взрыву?
– Поинтересовалась "Волчица" у Мак - Сохо.

– А по взрыву - пусто. Восемь различных группировок, заявили о своей причастности к делу. Все восемь - пустышки. Анастасию Вольжан, увы уже не допросишь - по причине отсутствия головы. Взрывчатку и взрыватели, обрабатывают в лаборатории, там, до результатов, как минимум - сутки. Все остальные следы, если они и были, развеяны взрывом здания.

– Жертв много?
– Тихо спросил Мигель у своего напарника.

– Семеро погибло. Семнадцать раненных, считая "Волчицу" и Стану. Остальные, вроде Тебя - швы и пинок под зад, чтоб не мешались.

– Тут один из спасенных, - Начала Малиш, - подал на капитана Кейт жалобу. Якобы она его избила, сломала челюсть, оскорбила его достоинство и честь.

– Вот...
– Вспыхнул Мигель.
– Да я...

Мак - Сохо, поднял руку, успокаивая Сантьяго.

– Скажите, капитан Кейт - левша?
– Продолжила Малиш.

– Да правша, она, правша.
– Дружно кинулись защищать напарника, Кевин и Мигель.

– Ну, тогда я правильно сделала, что сломала ему обе руки.
– Закончила свои расспросы, Малиш.

– А ещё, отправила его на психиатрическое освидетельствование.
– С улыбкой добавил Мак - Сохо.
– Думаю, пройти его, он сможет не раньше, чем сможет говорить... Или - писать.

Лица "участковских", расцвели яркими улыбками.

– Что, уже всё рассказали?
– Тихий, уставший голос за их спинами, заставил всех умолкнуть и развернуться, к говорящему.
– Странно, кто успел раньше меня?

Уставший хирург, в мокром от пота халате и слипшимися волосами, внимательно смотрел на них.

– Всё у неё будет просто замечательно.
– Улыбнулся врач.
– Здесь есть, тот кто ей коктейль ставил? Нет? Жаль. Дайте ему сперва в челюсть, а потом - поите, неделю, без просыха. Не его инъекция - не выжила бы девчонка.

Улыбки на лицах компании, блестящие от слёз радости, глаза - наверное, вот высшая похвала, врачу.

– А потом, как просохнет ваш герой, тащите его ко мне. Хочу познакомится, с человеком, который таскает с собой, боевой коктейль N5, до того, как его арестуют Ваши друзья из "глобеза".
– Доктор улыбнулся.
– А теперь, дайте пройти, люди! И сами, расходитесь по домам. Ваша подруга, ещё две недели в "колбе" проведёт, так что нечего по больнице шататься.

Компания расступилась, уступая дорогу уставшему доктору.

– И, кто рискнет арестовать Стану?
– Сорвалось у Мигеля.

Мак - Сохо и Малиш удивленно уставились на Сантьяго.

– Тут, такое дело. Пятёрка была у Станы...
– Кевин, тут же толкнул друга в бок, останавливая.

– Лейтенант Сантьяго!
– Грозно прошипел Мак - Сохо.
– У капитана Кейт, не было никаких... И ничего вы... Ну, думаю, Вам понятно?

– Так точно!
– Мигель расцвёл.

А "Волчица", потирая шрам, от своего первого ранения - задумчиво помрачнела."