Мы зашли в просторный зал, богато украшенный коврами и гобеленами, у противоположной входу стене стояла массивная и высокая кровать, покрытая алым бархатным палантином. Я подошла к одному из высоких стрельчатых окон и посмотрела вниз. Замок стоял на горе, поэтому вид открывался захватывающий. Отсюда было видно широкую реку и город, и что происходило во дворе оставалось загадкой.

– Не бойтесь миледи. Охрана никого сюда не пропустит. В эти помещения может входить только принцесса Эллия и личные слуги их высочеств.

– Отрадно слышать, – решила я ляпнуть что-нибудь пафосное, а потом добавила, – подскажите мне сир, а что за собственно хрень здесь происходит?

Рыцарь сконфужено улыбнулся:

– Миледи, происходит государственный переворот!

Комментарий к Прибытие в Королевскую Гавань ))) вот такой поворот!

====== Король ======

Когда над Королевской гаванью загорелась первая звезда, в стране уже был новый король.

О том, что в тот день произошло в тронном зале, я узнавала из слухов и шепотков прислуги в коридорах. Но потом возвратился сир Дэйн и поведал мне историю услышанную им от другого рыцаря – целиком.

Эйрис, говорят, заливался бешеным смехом, глядя на то, как страдают Старки.

Когда в тронный зал влетел кронпринц, его взору предстало жуткое зрелище:

Рикарда Старка, отца Лианны, король подвесил на стропилах, и пироманты разожгли под ним огонь, и Рикард практически сгорал заживо. Его старшего сына – Брандона, привязали за шею мокрым кожаным шнуром к устройству, привезенному из Тироша, руки его сковали за спиной, а ноги оставили свободными и положили меч впереди, за пределами досягаемости, и тот задушил сам себя.

Рейгар перерубил кожаную петлю на шее Брандона, и кинулся прямо в огонь, снимая Рикарда Старка. Эта часть истории, похоже, больше всего нравилась обитателям Красного замка, все как один потом твердили, что хоть на плащ принца и перекинулся огонь, он не тронул ни его волос, ни кожи под начинающей плавится одеждой: «Узрите истинного дракона».

Рейгар с трудом обрубил веревки и вынес поджаренного рыцаря на руках в безопасную часть зала.

Эйрис отошедший от первого шока и истерически завопил, приказывая гвардейцам и белым плащам схватить распоясавшегося сына, но никто не сдвинулся с места. Тогда король стал, брызжа проклятиями, приказывать пиромантам спалить всех, кто был в тот миг в зале. Но золотые плащи скрутили руки мастерам над огнем.

– Довольно, отец… – произнес Рейгар. – Видят семеро, что я не хотел этого, но пришло время вашему правлению уйти в историю.

– Ты предал меня, родной мой сын!

– Я защищаю вас, от вас самого! – было ему ответом.

– Вы все меня предали! – вопил Эйрис, когда белые плащи уводили его из тронного зала. – Сжечь, сжечь всех и каждого из вас, и ваших детей и детей ваших детей! – люди вжимались в стены и расступаясь перед своим прежним королем.

Брандон Старк бездыханный лежал на полу глядя пустыми глазами в потолок.

Рейгар склонился над Рикардом Старком с чашей воды, мейстеры безуспешно попытались снять с рыцаря вплавившиеся в плоть доспехи, но это было уже невозможно, принц тихо просил у умирающего прощения.

– Я люблю вашу дочь, это безумие должно закончится здесь и сейчас, – произнес Рейгар, – прошу, позвольте мне жениться на ней.

– Ты безумец… как все Таргариены, – прохрипел Старк, – но хватит смертей… пусть будет… по-твоему… – очень тихо произнес отец Лианны…

И его последние слова эхом и шепотом разлетелись, передаваясь из уст в уста по тронному залу. В предсмертном порыве безумия ли они были произнесены, и так ли именно звучали, я не знала, но говорили все триста человек, включая связанных вассалов Старков о них именно так.

Рикард Старк – хранитель Севера и Лорд Винтерфелла, испустил дух на коленях у Рейгара Первого Таргариена, восемнадцатого короля Семи Королевств.

Рейгар снял свой обгоревший плащ и накрыл им тело почившего.

А затем ровной уверенной походкой поднялся по ступеням к Железному трону, который теперь был его безраздельно.

«И все ангелы на земле и люди на небе запели хвалебные гимны в честь великого Рейгара, избавителя, самого кашу и заварившего!» – хотелось добавить мне, но я воздержалась.

Сир Дэйн вглядывался в мои спокойные глаза, ища в них признаки скорби, но не видел ничего кроме сожаления. Это были ужасные смерти, но о произошедшем сегодня я знала уже давно, а сил сопереживать более эмоционально, попусту не нашлось. Рыцарь же возможно либо счел меня очень сильной, либо слишком безэмоциональной, а может быть списал все на пресловутое падение с коня.

– Его Величество проводит срочное заседание малого совета, – добавил сир Эртур Дэйн. – Видимо он не скоро освободится.