– Даже не представляешь, каким грузом на мои плечи ложится подобная уверенность людей. Я выбиваюсь из сил, ночами не сплю, но за свою работу никогда не слышу слов благодарности. Так, словно меня не существует, Джей! Что, если такой, как я, однажды взойдёт на престол? Как я смогу править Империей отца, не являясь им?!

Вдруг Джейнно шагнул к Эвазару и тепло обнял его, позаботившись о том, чтобы острые выступающие детали доспеха не причинили неудобств. Тихонько, что было трудно ожидать от безжалостного военачальника, сказал:

– Не думай об этом. Ты ещё не Император, но я уверен, что твоё правление будет самым мудрым и справедливым, куда там отцу… – поглаживая пальцами в грубых перчатках длинные волосы брата, перебирая светлые пряди с первыми нитями седины, герцог Фаул говорил: – Не важно, что считают или ожидают от тебя другие. Не равняйся на них, жалких и убогих! Что они могут знать? Ты – Эвазар Вэйлд Барр Амадо, лучший из людей! Этого не изменит ничто. Для меня, твоего самого преданного и верного последователя. Тебе стоит лучше относиться к самому себе, верить в собственные силы и, конечно, питаться нормально.

Эвазар слабо рассмеялся, виновато сказал:

– Прости, Джей, что вывалил на тебя всё это.

– Хорошо, что ты мне доверяешь больше, чем другим, – герцог Фаул трепетно коснулся губами кольца на руке Эвазара, будто подтверждая клятву верности. – Всегда помни о том, что ты не одинок, ведь у тебя есть я!

====== Глава 10. Бал (начало). Часть 3 ======

Фабио нервно грыз шёлковую ленту, вплетённую в пепельного цвета косу, и расхаживал по своему кабинету, то и дело спотыкаясь о наваленные прямо на полу груды бумаг и папок. Сегодня вечером, в канун дня Святых Колонн, он устраивал бал в своём маноре, пригласив на вечер высший цвет аристократии не только Империи, но и Эргона. Начальник службы безопасности надеялся под прикрытием праздника уладить кое-какие дела с главой гильдии охотников Патрисио Алеа, так как хотел расширить сферу своего влияния на сопредельную державу, и гильдиер мог ему в этом помочь... если их интересы совпадут. Он хорошо помнил Тысячеликого и не сомневался, что переговоры будут крайне сложными. Однако не это смущало герцога Турио, а возможность снова встретиться с Кэтрин. О, его возлюбленная, его дорогая Кэт! Между ними многое случилось, и сейчас Лестер не мог даже представить, что вновь заведет роман с этой удивительной, восхитительной и опасной женщиной, но глупое сердце по-прежнему отчаянно билось в груди, когда он вспоминал её. Быть может, если она захочет... они смогут восстановить те тёплые отношения, что сам Фабио считал ничем иным как любовью.

Да, его первая, самая искренняя и сильная любовь, которую безжалостно разбили на сотни осколков эти двое, – Кэтрин и отец. Фабио до сих пор не мог простить Тимо то унижение, что ему пришлось испытать. И вот сегодня... Он вновь увидит её.

Коммуникатор на столе издал мелодичную трель, и Фабио со своего браслета принял вызов. Над голографической панелью возникло изображение молодой женщины, державшей на руках годовалую девочку.

– Извини, что отрываю тебя от дел, дорогой, – мягко произнесла Шэнни, укачивая крошку.

– Да, любимая, – тихо отозвался Фабио, пытаясь успокоить сбитое метаниями по комнате дыхание.

– Даале нездоровится, поэтому я не смогу присутствовать на вечере. Мне так жаль!

– Ну что ты, Шэн... Здоровье моей жены и дочери важнее каких-то приёмов. Если ты хочешь...

– Нет, не надо, – женщина покачала головой, из высокой причёски выбился каштановый завиток и упал на высокий лоб. Шэнни привычно заправила его за ухо, виновато улыбнувшись. – Я хотела бы провести весь сегодняшний день в Башне Целителей. Леди Ремма была столь любезна, что согласилась присмотреть за малюткой.

– Это очень хорошо, – Фабио тепло улыбнулся. После родов третьего ребёнка и с четвёртой беременностью здоровье Шэнни пошатнулось, а он слишком трепетно и нежно относился к своей семье... что не мешало ему по-прежнему страдать по Кэтрин.

Как только связь прервалась, зуммер зазвонил ещё раз. Раздражённый герцог взмахнул рукой перед датчиками, и над приёмной панелью возникло объемное изображение лорда Браниха.

– Привет, Фабио. Слышал, ты устраиваешь бал сегодня?

– Вся Столица уже в курсе, – неприветливо буркнул принц, сверля недобрым взглядом остающегося безмятежным старшего брата.

– Ты не против, если мы с женой навестим твой праздник?

– О, где-то сдохло нечто крупное, раз твоя прекрасная Грель решилась покинуть тёплое гнёздышко!

– Тёща приехала, и дети останутся с ней.

– Иногда я тебе завидую, Бран, – вздохнул Фабио.

– О чём ты? – как всегда не понял герцог Грейд. – Жалеешь, что у Шэнни не осталось матери, чтобы сидеть с вашими малышами?

– Дурак ты, – но на тонких губах Фабио всё же возникла улыбка. – Приглашаю вас на бал, повеселитесь хорошенько!

Уладив последние формальности на службе, юноша покинул кабинет, чтобы отправиться в собственный дворец и проследить за тем, как справляются с организацией торжества многочисленные слуги.

+++

Дворец сиял подобно драгоценному камню, свет, преломляясь в многочисленных гранях, освещал лица прибывающих гостей, восторженно оглядывающихся, словно они попали в сказку. Манор Сиятельного вполне оправдывал его имя, и Лестер Турио Барр Амадо мог гордиться произведённым эффектом. Он многое отдал и ещё большим пожертвовал ради того, чтобы достичь своего титула, той власти, что позволила ему стоять здесь, на вершине огромной мраморной лестницы, по которой неспешно поднимались богато одетые дамы и кавалеры. Мягкое сияние окружало всё, на что падал любопытный взор, – от ступеней, казалось, светившихся розовым перламутром, до дивных изящных статуй нимф, выполненных из экзотического мерцающего минерала, доставленного с далёкой Илеи.