– Эй, вольный, - раздался насмешливый женский голос совсем рядом.
– Хочешь сладкой жизни?

Грыт обернулся, догадавшись, что вольным, то есть наемником, назвали его. Из богатых носилок выглядывала толстушка не первой молодости, но с удивительно светлой и заразительной улыбкой. Грыт улыбнулся в ответ и развел руками:

– Сто лет не ел халвы, сиятельная шера.

– И купить не на что?
– вопрос не требовал ответа: толстушка уже кинула серебряный торговцу.
– Угощайся во славу Светлой, вольный.

– Благодарю, сиятельная, - поклонился Грыт.
– Ваша доброта согрела мое сердце. Не побрезгуйте и вы скромным даром.

Он сунул руку за пазуху, нащупал в потайном кармане кругляш помельче и протянул ей на открытой ладони. Торговец поперхнулся на полуслове, разглядев синюю жемчужину из залива Сирен, и шепотом проклял шиса, помешавшего ему поймать удачу. А толстушка неторопливо взяла драгоценность двумя пальчиками, одобрительно поцокала языком.

– Живой жемчуг... поистине сегодня благословенный Светлой день!

Грыт еще раз поклонился и протянул руку к халве. Толстушка засмеялась.

– Бери сласти и проводи меня до чайханы. Халва без чая, что лук без тетивы.

Так Грыт познакомился с Басьмой, местной знахаркой, не признающей скуки и обыденности. За чайником превосходного хмирского чая и коробкой халвы он рассказал о поисках, путешествиях и туманных предсказаниях. Тогда же он впервые услышал легенду о Хозяйке Ветров.

– Только она, - качала головой Басьма, выслушав историю длиной в девятнадцать лет и две трети континента, уместившуюся между двумя пиалами чая.
– Сумасшедшая старуха, единственный стоящий маг разума на всю Северную Империю. Может, она решится поспорить с богами. Хотя, если не помог Мертвый Дух Карум...

Басьма замолкла, а Грыт подумал, что она права, вряд ли сумасшедшая старуха сможет вернуть ему память. Но все равно попросил:

– Расскажи, кто она?

– Легенда. Старая и страшная легенда.
– Басьма заговорила напевно, подражая бродячим сказителям.
– Давным-давно в далекой западной стране жила принцесса-колдунья с душой из двух половин, светлой и темной. А при дворе правителя служил ученик великого чародея, влюбленный в принцессу. Долго он добивался ее любви, но гордая принцесса не замечала его. В отчаянии ученик чародея похитил одну из половин ее души и вложил в обручальный браслет. Но ошибся: взял не темную половину, а светлую. Разгневалась принцесса на вора, укравшего её свет и радость, наслала на него ураган с молниями, и сожгла его, а с ним обручальный браслет и половину города. Стала на месте домов яма круглая, как луна. Заплакала тогда колдунья, и заплакали тучи, и наполнили яму водой черной, как колдовство, красной, как кровь, и золотой, как свет. А потом призвала она ветры и улетела на закат, за Седые пески и Безымянные горы. На самом холодном пике построила она Башню Заката и поселилась там, потому что темная половина души ее холодна, как лед. Но иногда тоскует колдунья, прилетает в обжитые земли, ищет светлую половину души и плачет. Тогда случаются бури, ливни и наводнения. А иногда вспоминает ученика чародея, гневается, и тогда гремят грозы и ураганы проносятся по городам и селам.

На миг Басьма замолкла, и в чайхане повисла тишина: немногочисленные посетители слушали легенду.

– С тех пор горы те зовутся Грозовыми, потому что грозы и бури поселились там, рядом с колдуньей, - продолжила Басьма.
– И никто не знает имени Хозяйки Ветров: как отрекся правитель западной страны от злой сестры своей, так и позабылось ее имя, стерлось из летописей. И никто не живет в Грозовых горах, кроме слуг Хозяйки. Лишь раз в год, в конце весны, идет за Дремлинский хребет, через Седые пески и Перевал Забвения караван. Все цари, от Хмирского Дракона до западного Императора, посылают колдунье богатые дары, чтобы смилостивилась она и не насылала бедствий на невинных людей.

Басьма вернулась к чаю, а Грыт понял, что дрожит от холода. Легенда о погибшей половине души отозвалась в нем болью и тоской, словно у него украли свет и счастье.

– А когда это было?
– спросил он, сдерживая волнение.

– Давно. Хозяйка приходится двоюродной пра-пра-прабабкой нынешнему владетелю Валанты... лет двести, если не больше.

Призрак надежды растаял: слишком давно.

За соседними столиками возобновлялись разговоры, закутанная в тонкий хлопок с ног до головы подавальщица несла поднос с чайником и блюдом сластей.

– Да, красивая легенда, - грустно улыбнулся Грыт.

– Озеро тоже красивое. Прямо посреди Суарда.

– Интересно, как все было на самом деле...

– Кто ж знает.
– Басьма пожала плечами, подождала, пока подавальщица поставит блюдо и взяла кусок медового пирога.
– Ты говорил, что встречался с Шаманом Долгой Ночи? Там правда круглый год снег? И как можно ездить на собаках? А настойку из красного мха пробовал?

– Не так быстро, Басьма, - Грыт поднял открытые ладони.
– Если интересно, я расскажу. Только по порядку.

– И подробно. Ты не представляешь, как редко в этом забытом богами углу случается хоть что-то интересное.

– Без настойки красного мха в снегах эскэ чужаку не выжить. Эту горькую гадость я начал пить, когда охотники за белой лисой повернули назад и оставили меня в стойбище Пятнистого Оленя...

Грыт рассказывал и рассказывал, вспоминая весь свой путь. Из таверны они пошли в дом Басьмы, и он продолжил историю на следующее утро. И на следующее. А она все спрашивала и слушала...

Ему нравилось ее любопытство, звонкий смех и сочувствие в глазах цвета черной сливы. Нравился запах трав, кореньев и сложных зелий в её лавке. Нравилась нежность, с которой она проводила ладошкой по его шрамам и татуировкам. Нравились ее вздохи по ночам и невинное хвастовство ожерельем с семью синими жемчужинами: она никогда не снимала его и рассказывала всем, какой умный, сильный и храбрый ее мужчина, сколько стран он повидал и скольких чудищ победил.