– Я только-только начала, - возразила Ханна.
– Но она сама собой пишется.

Следующие полчаса проходят в непринужденной беседе, и хотя Рафаэль догадывался

какую форму примет разговор, он понял, что находится в состоянии нетерпения. С этим

ощущением он не был знаком. После такой долгой жизни он научился искусству

терпения. Но когда встретил охотницу, все изменилось.

Наконец-то они остались с Илией наедине на балконе - Ханна благоразумно их покинула.

– Ты ей все рассказал?
– спросил Рафаэль.

– Такой личный вопрос. Не ждал от тебя.

– Елена спрашивала меня об отношениях между ангелами. Я понял, что знаю об этом

очень мало.

Илия устремил взгляд на реку, мчащуюся далеко внизу, огибающую и проникающую в

трещины, которые стали еще глубже за мимолетные века.

– Ханна знает все, что и я, - наконец ответил он.

– Тогда почему решила не оставаться с нами?

– Она понимает, потому что мы пара. И не желает быть втянутой в разборки Совета.
– Он

помолчал.
– Ты не понимаешь, потому что твоя охотница всегда была спутана с Советом.

– Как может кто-то с такой силой, как у Ханны, - которая увеличилась за прошедшее

время, - довольствоваться простыми крыльями?

– Ханна не склонна к политике - Илия повернулся и посмотрел на Рафаэля, плотно сжав

челюсть.
– В отличии от ангела, смеющего использовать мое имея.

– Демонстрируя высокомерие, которое однажды приведет к ошибке, - ответил Рафаэль,

повторяя слова Елены, которые она сказала после напряженных моментов, когда крепко

его обнимала, словно пытаясь физически удержать от падения в пропасть. - Он ищет

славы и скорее всего, он знакомый.

– Понимаю твой гнев, Рафаэль, - гнев Илии был словно ужасающий накал, - но мы не

можем дать этому отвлечь нас от истинных проблем.

– Ты что-то слышал.
– Это было заметно по взгляду и голосу архангела

Илия кивнул.

– Ходят слухи, что на балу Ли Дзюань собирается продемонстрировать возродившихся.

Рафаэль догадывался. Последний доклад Джейсона, представленный после того, как

возродившийся Ли Дзюань загнал его в угол и оторвал часть лица, говорил о постоянно

усиливающейся армии оживленных мертвых.

– Нам нужно подготовиться к последствиям в случае распространения информации об

эволюции Ли Дзюань.

– Мир содрогнется, - произнес Илия, в сумерках его голос звучал тихо. - И они станут

немного больше нас бояться.

– Что не всегда недостаток. - Страх останавливал смертных от глупых поступков, не

позволяя забывать, что в битве бессмертный всегда победит.

Аристократический профиль Илии вырисовывался на фоне оранжевого зарева заходящего

солнца, а его золотистые волосы были словно в огне.

– Думаешь, это подойдет к данному случаю?

– Смертные непредсказуемы... они могут назвать творения Ли Дзюань чудовищами, а

могут признать ее богиней.

Илия посмотрел за Рафаэля, потом на Ханну, вошедшую предложить еще вина.

– Рафаэль?

Он покачал головой.

– Спасибо, Ханна.

– Рада была предложить.

– То, во что Ли Дзюань превращается, - произнес Илия, после ухода Ханны, - часть меня

боится того, что нас ждет в конце.

– Ты не хуже меня знаешь, что наши способности связаны с тем, кто мы есть.
– Рафаэль до

сих пор не мог понять природу своего нового таланта, откуда он произрастал, из какого

источника, какого поступка?
– И ты никогда не забирал первенца каждой семьи в деревне

только чтобы продемонстрировать свою силу.

Илия был явно шокирован.

– Никогда не слышал такого о Ли Дзюань.

– Она уже считалась древней, когда я родился, да и когда ты.
– Илия был старше Рафаэля

на три тысячелетия.
– Многие ее поступки сокрыты в глубине веков.

– Тогда откуда ты знаешь?

Рафаэль просто посмотрел на ангела.

Через какое-то время Илия кивнул.

– Об этом мало что говорит проведенное нами расследование. Что она делала с детьми,

которых забирала?

– Некоторых очевидно превратила в своих смертных зверушек и поддерживала их жизни,

пока они ее развлекали. Других отдала своим вампирам как источник пропитания.

– Что? - спросил Илия. - Не верю. - Его лицо превратилось в маску отвращения. - Дети