Вернувшись на виллу, мы направляемся в бассейн. Брызгаясь и смеясь, преследуем друг друга, напоминая детей, плескающихся в теплой воде. Затем Зейн усаживает меня на край бассейна и пожирает мою киску, пока я устремляю свой взор на раскрасневшееся небо и чувствую запах цитрусовых, доносившийся из лимонной рощи.

Птица пролетает над головой, когда я испытываю неповторимый оргазм и нутром чувствую, что сегодня особенный день. Неважно сколько я уже прожила дней за всю свою жизнь, я никогда не забуду этот день — в другой стране с мужчиной моей мечты, открывая что-то неизведанное в себе.

Измученная и насытившаяся, я опускаю ладони на плитку и провожу по ним пару раз, пока лежу на спине на прохладной плитке, мне так хорошо. Зейн выбирается из бассейна, вода капает с его тела на меня, поднимает и несет меня в нашу спальню. Прикрыв жалюзи от яркого послеполуденного солнца, комната погружается в желательный полумрак. Я почти высохла, когда он кладет меня на кровать и начинает поклоняться моему телу своими губами, языком и руками. Как я уже и говорила, сегодня особенный день, который я никогда не забуду. 

Этим вечером мне удалось убедить Зейна отвезти меня в ресторан Луки, чтобы я могла еще раз попробовать блюдо, которое ела вчера. Он предлагает мне другие рестораны, но я отказываюсь, не предоставляя ему ни единого шанса. Какой еще ресторан может сравниться с тем?

— Ну, если ты настолько уверена, что больше никуда не хочешь...

— Абсолютно уверена. Мы завтра уезжаем, и скорее всего я больше никогда не буду в Риме в октябре, а вчера в руке Люка было много tartufo.

Зейн смеется.

После ужина он ведет меня в клуб «Рокси». К услугам гостей бар из красного дерева, мраморный пол, медные осветительные приборы, пальмы в кадках и бархатные темно-красные кресла в стиле рококо. Эффект — сверх утонченная изысканность. Кругом полный шик, начиная от загорелых мужчин и женщин в дизайнерских одеждах, и в самом воздухе, в котором витает изысканный стиль, выглядеть круто и модно, но, вероятно, они слишком уж стараются произвести именно такое впечатление.

Красноречивый официант изливается перед нами, пока ведет к столику.

— Я привел тебя сюда, чтобы ты попробовала affogato. Мороженое с чашкой эспрессо.

— Хорошо, — соглашаюсь я с охотой, чувствуя, что готова для чего-то нового.

Зейн заказывает affogato для меня и коньяк для себя, я осматриваюсь вокруг с любопытством. Рядом с нами двое мужчин играют в шахматы. В клубе есть небольшая, пока не освещенная сцена, с белым роялем. Мне бросается в глаза сильно загорелый мужчина, поднимающий свой бокал в приветствии ко мне. Я отворачиваюсь, и тут же упираюсь взглядом в Зейна.

— Обзаводишься друзьями? — негромко спрашивает он.

— Неа. Все друзья, которые мне нужны, уже присутствуют за этим столом, — отвечаю я широко улыбаясь, улыбка явно выглядит натянутой.

Я замечаю, как какая-то давняя боль, мимолетно проскальзывает у него по лицу, сродни предательству, но тут же исчезает. Я касаюсь его руки.

— Эй, поверь мне. Я не собираюсь причинять тебе боль, — он крепко сжимает мою руку.

Мне приносят affogato в небольшой стеклянной пиале, и он отпускает мою руку. Я окунаю ложку в мороженое, плавающее в горячем кофе и пробую.

— Мммм... очень вкусно, — говорю я. — Хочешь попробовать?

— Нет, у меня до сих пор остался твой вкус во рту, и я не хочу его мешать, — лениво растягивает он слова.

Я моргаю, у меня учащается пульс. Черт возьми, этот мужчина уверен, что может вот так запросто, завести меня с пол оборота.

Зажигаются лампы над сценой, и я отвожу взгляд. Мужчина в белом бархатном пиджаке и бабочке садится за пианино, публика начинает аплодировать. Он начинает играть, женщина с волнистыми волосами в длинном красном платье выходит на сцену и встает рядом с пианино.

Она берет в руки микрофон и начинает петь по-итальянски. На самом деле, песня очень красивая, неповторимый итальянский стиль. Ее темные и добрые глаза беспокойно осматривают собравшуюся публику, пока не находят Зейна, зафиксировавшись на нем. В какой-то момент, видно неосторожно, я замечаю, как она вздрагивает и словно цепенеет на пару секунд, потом быстро приходит в себя. Встряхнув пышными волосами, она отводит взгляд, разглядывая собравшихся людей и поет следующую строчку.

Когда она опять поворачивается к нам лицом, выглядит вполне уверенной. Она поет мелодичным голосом, не отрывая взгляда от Зейна. Она поет для него! Я тайком поглядываю на Зейна, он кажется полностью поглощен ее пением. У меня сердце падает вниз, как камень.