Старк стала чудовищем. Пока что она сохранила силы признаться себе в этом. Только чудовище может заставить псов заживо сожрать человека. Только чудовище будет до последнего смотреть на это зрелище, чувствуя то, что чувствуют в этот миг гончие. И только чудовище не будет знать раскаяния. У монстра, которым она стала, больше не осталось ни веры, ни дома, ни семьи. Ничего из этого больше не радовало ее, ничего не могло вернуть ей ту беспечность и ощущение защищенности, которые она испытывала раньше. Она стала тем, кем ее пугали в детстве.

Находясь в глубокой задумчивости, северянка не услышала тихого скрипа приближающихся шагов. Смотря прямо перед собой, она не чувствовала невыплаканных слез, замерших в глазах. Погруженная в свои горькие мысли, она не заметила человека, облаченного в черный дорожный плащ, сколотый пересмешником под горлом, даже когда он остановился в десяти шагах от нее.

– Простите, Миледи.

Вздрогнув от до боли знакомого голоса, рыжеволосая тревожно свела брови на переносице и повернула голову в его сторону. Что нужно было Мизинцу, если он последовал за ней один, без охраны, за пределы замка?

– Если вы молитесь…

Вкрадчивый голос проникал глубоко внутрь, рождая беспокойство, которое трудно было скрывать. Особенно сейчас, когда он застал ее в момент слабости. Наверняка это было одним из его умений – прилетать тогда, когда человек не властен над собой.

Но она была последней из Старков. И как последняя из рода, она попыталась взять себя в руки.

– Я покончила с этим.

Едва заметно она отрицательно качнула головой. Кем она была до сих пор в его глазах, если он мог задать такой вопрос? Глупышкой Сансой, которая плачет каждый раз, когда оказывается несправедливо унижена?

Как бы то ни было, погруженная в воспоминания, она поделилась частью с незваным собеседником. Пока он стоял на расстоянии, она могла владеть собой, поэтому голос ее был тверд.

– В детстве я приходила сюда каждый день. Молилась о том, чтобы уехать отсюда. Тогда я думала о том, что хочу, а не о том, что имела, – рыжеволосая горько усмехнулась, с равнодушием скользнув взглядом по мужской фигуре.

В какой-то миг она почти что улыбнулась такому знакомому взгляду, с которым он внимательно выслушивал ее. Но потом северянка вспомнила, с кем именно откровенничает. Неторопливо поднявшись, она придержала руками плащ на плечах и вперила взгляд в землю, намереваясь обойти Пересмешника. Этого разговора вообще не должно было быть, следовательно, ей нужно было уйти.

– Я была глупой девочкой, – коротко бросив это, Санса хотела поставить точку.

И уж точно она не ожидала услышать от талантливого кукловода мягкое оправдание для себя. Скрывая удивление за холодностью и безразличием, она остановилась в шаге от него и посмотрела в зеленые глаза.

– Чего вы хотите? – измученно сорвалось с ее губ. Как бы ей ни хотелось оставаться куском льда, эмоции все же пробивались сквозь заиндевевшую корку.

– Ты всегда знала, чего я хотел, – понизил голос Лорд-Протектор, переходя едва ли не на шепот.

Услышав эти слова, волчица поняла, что правды не последует. Снова придется слушать красивую речь о чем-то отвлеченном, снова он попытается задурить ей голову, красиво уходя от ответа. Сейчас Сансе не хотелось играть в его игры.

– Я ошибалась, – поспешно признала Старк, не желая тратить время и находиться в его компании дольше, чем могла выдержать.

Когда-то ей казалось, что она действительно знает, чего хочет Лорд с Перстов. Тогда, еще не до конца расставшись со своей наивностью, Санса думала, что нужна ему. Она действительно верила, будто раз за разом он спасал из-за чувств. Теперь девушка прекрасно понимала то, насколько обесценилась за эти годы. Дважды побывав замужем и утратив свою суть, она стала почти никем. Вот только она не могла оторвать взгляда от глаз предателя.

– Нет. Вовсе нет, – отрицание, высказанное усталым тоном, подействовало на нее подобно яду. Пташка уже не могла пошевелиться, будучи отравленной им.
– Принимая решения, я всегда закрывал глаза и представлял себе одну картину.

Не отводя глаз, она пыталась понять, кто сейчас перед ней: Пересмешник или Петир. Она пыталась понять: правду ли он говорит, или из его губ вновь льется ложь? И ей становилось не по себе, потому что сейчас Бейлиш, похоже, был с ней настоящим.

– Когда нужно было действовать, я спрашивал себя - поможет ли мой шаг воплотить ту картину в реальность?
– пораженная словами, волчица не двигалась даже тогда, когда он сократил расстояние между ними до минимума. Она чувствовала запах мяты в его дыхании, когда он доходил до конца в своей безжалостной правде. – Перенести ее из моего разума в наш мир? И я действовал, когда ответ был “да”. Я представлял себя на Железном Троне. И тебя рядом с собой.

Внезапно синеглазая осознала, что его настоящего она опасается гораздо больше, чем Мизинца, потому что влечение, которое она испытывала к нему, могло уничтожить ее. Эти слова были слишком соблазнительными. Именно этот страх оказаться полностью в его власти и заставил Старк интуитивно протянуть руку, коснутся его груди, останавливая, когда мужчина склонился для поцелуя и потянулся к ней. Облизывая свои губы, она невольно скользнула взглядом по его губам. Санса слишком хорошо помнила то, как нежно они могут касаться ее. Однако ей следовало стереть эти воспоминания.