Вскоре я обрёл некую известность в своём деле и ко мне стали обращаться куда чаще, нежели к другим мастерам шпаги и кинжала. Я убивал наглых любовников и мужей-рогоносцев, не до смерти подкалывал должников и до смерти — кредиторов, претендентов на наследство и конкурентов по торговым делам. В общем, едва не каждый день моей жизни приближал меня к Закату.

А через полгода меня нашёл Алва.

Я продрал глаза после очередной почти бессонной ночи, которую я провёл в компании пяти или шести бутылок вина и первое, что я увидел убедило меня в том, что Создателю надоело мое существование и за мной явился сам Леворукий, чтобы забрать меня в Закат. Он стоял у окна, сложив руки на груди и глядел на меня насмешливо и укоризненно.

— Зачем пить всякую отраву, — он кивнул на внушительную батарею бутылок, расположившуюся в углу, — да ещё в таких количествах? Вы ищете смерти, капитан, так отправляйтесь в Торку, там вы хоть послужите Талигу.

Леворукий, рассуждающий о службе Талигу и верной смерти — это что-то новенькое. Может и правда пора заканчивать с этим вином — допился до философствующего Чужого.

Я, не сдержав стона, сел на своём лежаке и впился взглядом в таз с водой, собираясь с духом, чтобы преодолеть несколько шагов до него, а ведь бывало куда проще пройти два десятка миль без длительных привалов. Но не отправляться же в Закат даже не умытым. Леворукий, так и стоявший у окна, ничего против этого не имел, так что, думаю, даст и побриться. Я солдат Талига и всегда и везде должен выглядеть прилично. Так учил меня соберано Алваро. Леворукий в образе кэналлийского юноши, отчего-то показавшегося мне смутно знакомым, внимательно следил за мной, покуда я приводил себя в порядок и скоблил физиономию остро отточенным обвалочным ножом, какие используют на бойнях для разделки туш.

Не успел я закончить с бритьём, как в меня полетела полнёхонькая бутылка. Я легко поймал её и открыл всё тем же обвалочным ножом.

— Отлично, — заключил Леворукий, складывая руки на груди снова, — рефлексы в норме. И это не смотря на твой образ жизни, если это можно так назвать. — Он обвёл взглядом моё более чем скромное обиталище.

Я приложился к бутылке, прямо к горлышку — зачем стаканы человеку, если он пьёт в полном одиночестве. Проклятье! «Дурная кровь»! Вся батарея, стоящая в углу комнаты не стоила и четверти этой бутылки. А ведь есть в Кэртиане люди, что пьют только такое вино.

— Как не стыдно, капитан? — усмехнулся Леворукий. — Пить такое вино из горла. Это же форменное оскорбление труда виноделов и виноградарей с нашей родины. — Всегда знал, что Леворукий родом из Кэналлоа!

Таким образом приведя в порядок и лицо и голову, я решил получше разглядеть своего странного гостя. Первым делом я убедился, что это всё же не Леворукий, потому что шпага его висела на левом боку. Так её слишком неудобно выхватывать левой же рукой, хотя Чужому-то это как раз ерунда. Но глаза моего гостя были ярко-синими, в то время, как Зеленоглазого так зовут не даром. Да и лицо его было слишком уж знакомым.

— Забыл Торку, капитан? — снова сверкнул белозубой улыбкой мой гость. — А я думал, что последняя атака так просто из памяти не вылетает.

Эти слова были мне как гром небесный. Ну конечно, это ж тот самый теньентик, что ворвался в наш окоп и пристрелил скотину Гро. Рокэ — сын соберано Алваро. Теперь он был одет в капитанский мундир — быстро же он сделал карьеру.

— Приветствую, маркиз Алвасете, — как можно более учтиво, насколько позволяли размеры комнаты.

— В дриксенских окопах ты был более разговорчив, — улыбка не покидала лица Алвы и я думал, а не вызвать ли мне его на дуэль. Маркиз явно потешался надо мной, а это можно счесть прямым оскорблением. По зрелому размышлению я решил отказаться от этой идеи — слишком уж хорошо фехтовал Рокэ тогда, я же сейчас далеко не в лучшей форме.

— Размяк, — пожал я плечами, — устал. Вот и разболтался.

— Проклятье! А я думал ты будешь разговорчивее моего отца. Я тебе через него и нашёл.

Её бы не найти. Соберано уже четыре года занимал пост супрема и, думаю, отлично знал о «приключениях» старого знакомца, четвёртого сына его наивернейшего вассала.

— Ты ведь был его другом или кем-то вроде того, да? — спросил у меня Алва.

— Другом, — теперь уже усмехнулся я. — Я ему не ровня. Солдат не может быть другом Первого маршала Талига. Иначе как он сможет послать его на смерть. — Хотя соберано Алваро смог бы, да и отправлял не раз. Думаю, Рокэ знал это не хуже меня.

— Однако ваши дороги разошлись, — продолжил Рокэ. — Ты был кем-то вроде порученца при отце, а позже капитаном его личной роты, набранной из кэналлийцев. После восстания в Мальбурге рота была распущена, но отец не говорит из-за чего. Я думал ты расскажешь мне об этом.

Я в ответ лишь покачал головой. Однако воспоминания нахлынули на меня, виной тому, скорее всего, количество выпитого вчера вина и Закатные твари, мучившие меня всю ночь.