Подруга покачала головой, но так ничего и не сказала. Я знала, заговорит она об этом не скоро. А возможно и забудет. До следующей розы.

====== Часть 9. (Неприятели и друзья) ======

На вокзале Кингс Кросс как обычно царило столпотворение и хаос. Казалось, людей в этом году было в разы больше, чем в прошлом. И откуда они только берутся? О Мерлин! Какой псих припёр тарантула?! Ужас! Зато Рег в восторге.

Да, в этом году мой младший брат наконец-то ехал в Хогвартс! Без сомнения, он попадёт на Слизерин, но зато теперь я знала, что если что, Сириусу будем давать отпор вместе. Кстати о Сириусе, куда этот ненормальный делся? Хотя какая разница?! Мне бы сейчас своих друзей найти. Ага, легко! Найти кучку двенадцатилетних детей в толпе такого количества народа! Да раз плюнуть! — Блэк, во имя Мерлиновых трусов, что ты тут зависаешь?! Я обернулась и тут же получила увесистой сумкой по лбу. — А-а-а! Лафнегл, ты придурок криворукий! — заорала я, хватаясь за пострадавший лоб, на котором набухала шишка. Эд что-то вякнул, но тут же получил подзатыльник от сестры. — Брысь, скотина. МАРС! — ЛИНА!

Мы обнялись. Втроём. Я, Лина и её новенькая метла «Серебряная стрела». Самая крутая метла этого сезона. Я мало что понимала в квиддиче, но Лина мне всё лето про неё писала. И откуда только деньги?

— Девочки, а мне порцию объятий? — АРТИ!!! Теперь обнимались впятером. У Арти в руках была метла «Нимбус-1000». По скорости она не уступала «Стрелам». — Как же я скучал по приключениям! — воодушевлённо орал Арти. — Ну, Хогвартс, ну, погоди! Мы уже на пути! — А мы? А по нам не скучал? — хором воскликнули мы с Линой. — А вы — бонус к приключениям! — Скорее неприятности — бонус к нам, — засмеялись мы.

Помахав Регулусу, я с друзьями потопала в вагон. Мы нашли Лили, одиноко сидящую в купе. За разговором мы не заметили, что девушка чем-то подавлена.

— Лил? Что с тобой? — спросила я, садясь рядом.

Девочка посмотрела на меня и уронила голову на ладони, беззвучно заплакав. Я неловко гладила её по спине. Ребята были крайне озадачены. Я тоже. Вспомнив, как Меда и Цисси меня в 6 лет успокаивали, я пробубнила:

— Ну-ну, всё хорошо, милая. Скажи, что случилось? — Она меня ненавидит, — всхлипнула Лили. — Кто? За что? Разве можно тебя ненавидеть? — искренне изумилась я. — Пе-петунья… Она меня ненавидит. Всё лето меня обзывала, оскорбляла, дразнила, даже пролила чернила на моё платье. А теперь она мне сказала: «Вали, вали, уродка! Наконец-то заживём, как нормальные люди!» Она снова зарыдала, а я задумчиво глянула в окно. — Это вон та лошадь блондинистая? — я ткнула пальцем в девку с лошадиным лицом. — Это она Пепетунья? — Да… Но не надо! Марс! Стой! Я уже её не слушала, а вихрем неслась к выходу из вагона. Врезалась в толпу и подошла к этой дылде. Ба! Она меня выше на голову! Ладно, неважно! — Эй, ты, кобыла! — выкрикнула я, приняв как можно более презрительное выражение лица. Тут уж можно было благодарить матушкины гены. Хотя, когда она обернулась, я и сама бы скривилась. Ну и страшилища! Толпа мигом шарахнулась в сторону, беря меня и охреневшую Петунью в кольцо. Девка не ожидала такого наезда от двенадцатилетней девчонки. Я гадко усмехнулась и выхватила палочку. — Ч-что тебе нужно? — взвизгнула она. Фу, визжит, как моя мамаша. Не завидую её детишкам. — Значит так, слушай и вникай, милочка! — рявкнула я. — Я скажу всего один раз. Один раз гуманно, а потом… впрочем, лучше тебе не знать, что там будет потом! — Дылда меня теперь боялась, как свинья бойни. — Ты не смеешь унижать мою подругу! Ты зовёшь её уродкой, хотя сама страшнее магловской войны! А если будешь возбухать, я превращу тебя в лошадь! Хотя тут явно кто-то до меня постарался! Тебе всё ясно, красотка? Петунья кивнула, сразу стала ростом ниже и спешно шмыгнула в толпу. Народ на платформе, дети в вагоне, высунувшиеся в окна, дружно и одобрительно кричали. Все в школе любили Лили Эванс, и несанкционированные и безнаказанные нападки со стороны её сестры возмущали многих, кто слышал о них. А теперь, внимание, вопрос! Почему тогда одна я выступила против неё? — А по-человечески ты с людьми разговаривать не можешь? — послышался сзади желчный голос. — С людьми умею, а с такими, как ты, Лафнегл, разговаривать бессмысленно, — ответила я, обернувшись. Толпа стихла, предвкушая новый «баттл». — Ох, ну да, привычки с челядью общаться у тебя нет отродясь! Ты у нас птица высокого полёта! — Ну куда уж мне до великого и гениального равноправца Лафнегла! Как до звезды небесной! — Ну что ты, ты же сама — звезда! Холодная, надменная, свысока с маглами общаешься. Холодная, гордая, фальшивая! Пустышка! Это было слишком! Сцепив зубы, я подбежала к нему и со всей силы зарядила кулаком по морде. Ярость придала мне сил, мальчишка повалился навзничь, держась за пострадавшую скулу. А я уже убежала в вагон. От обиды хотелось плакать! Ненавижу его! Уродливый червяк! Как?! Как ему удалось почтив точности повторить все мои мысли, мучившие меня перед отъездом?! Подонок! К друзьям идти не хотелось. Мне нужно было отсидеться одной. Я нашла в начале поезда вагон с какими-то коробками, забралась между двумя ящиками и, уткнувшись лицом в колени, зарыдала. На душе мерзко, противно, но…почему? Я не пустышка! Я не холодная, не бездушная! Я горой стою за людей, которые мне дороги! Лафнегл полнейший кретин, но почему его слова меня так коробят? Потому что он в точности повторил мои мысли? Значит, так оно и есть? Неужели это правда? А если все так думают? Если улыбки натянуты, а объятья фальшивы? Нет… не может так быть, мы не слизеринцы.

Кто-то положил мне руку на плечо. Я вздрогнула и подняла голову. Передо мной стоял мальчишка моего возраста. Серо-голубые глаза смотрели удивлённо и немного сочувственно. По лицу рассыпались мелкие, едва заметные веснушки. Светлые, немного рыжеватые волосы были в беспорядке, немного закрывая глаза. Мальчик тряхнул головой, убирая непослушную чёлку с лица.

Мне стало не по себе. Я никогда не позволяла себе плакать при посторонних. А тут ещё и незнакомец. Скоро весь Хогвартс будет говорить о том, что я нюня и размазня. — Что ты здесь делаешь? — спросил он. — А ты? — огрызнулась я. — Ты не ответила, — он слегка склонил голову вправо. Меня всегда радовал этот жест. — Что ты здесь делаешь? — Ничего, — шмыгнув носом, буркнула я. — А можно с тобой ничего поделать? — Как хочешь. — Я снова уткнулась носом в колени. — Я Джастин. — Марисса. — Эй, ты чего такая? — он пихнул меня в плечо. — Ничего. — У тебя на всё один ответ? Что случилось-то? — Ничего. — Ну вот видишь? Будешь? Я посмотрела на него. Из кармана синей магловской толстовки он вытащил плитку шоколада. Я протянула руку, отломила кусочек от плитки и отправила в рот. Вкусно. Но полегчало не на много. — Так что ты угрюмая, как Салазар в не лучшие времена? — А ты знаешь, как он выглядел? — спросила я, жуя второй кусочек. Как-то мне после шоколада лучше становится. Только медленно и постепенно. — Конечно. В Хогвартсе ведь есть портрет Основателей. — Да, я знаю. Мы с Линой часто к ним захаживаем. — А я один ходил. Другу не говорил. Так ты скажешь, почему ты тут сидишь? — Нет, ерунда это всё. — Из-за ерунды не плачут в багажном вагоне, — пожал плечами парень. — Ты хаффлпаффец? — спросила я. — А что, это проблема? — напрягся Джастин. — Что, типичный рейвенкловец, презирающий Хаффлпафф? — Нет-нет, что ты! — я поспешила его заверить. — Просто это заметно по тому, как ты общаешься. Ты не уйдёшь, если не скажу? — Не-а.

Я поделилась с ним своими переживаниями. За что уважаю хаффлпаффцев, они добрые и понимающие. И тайны хранить умеют, как никто другой. Про верность я вообще молчу. Хотя если бы не Хельга Хаффлпафф, я думала бы иначе.

Выслушав меня, Джастин фыркнул: — И стоило из-за такой ерунды переживать?! Не слушай всяких идиотов. Пустышка не станет так защищать своих друзей так, как ты. — А как я? Прошлогоднее спасение гриффиндорца и друзей и сегодняшний наезд на маглу? Ерунда всё это. — Ну вот, например, слизеринцы и пальцем не шевельнули бы. Тем более, у Лили много хороших приятелей и друзей с другого факультета, так никто за неё не вступился. А ты не побоялась, потому что ты по-настоящему добрый и бескорыстный человечек! На такие пламенные речи невозможно было не улыбнуться. Губы сами собой разъехались в улыбке. — Ну вот, ты улыбаешься! — восторженно заявил Джастин, улыбаясь в ответ. — Идём к друзьям? — Идём, — кивнула я, поднимаясь на ноги. Ребят мы нашли быстро, но Джастин отказался идти со мной в купе. Сказал, что он в другом купе с другом. А ведь я даже не спросила, как он меня нашёл. Ну ладно, может быть, позже. Друзьям я говорить не стала о том, где была и почему вообще свалила. Я не хотела их грузить. Лили позднее куда-то ушла. Может, к Алисе, а может, к Северусу. Да и не важно. За Петунью она поблагодарила. Особенно за то, что я её не убила. Стоило ей уйти, как в купе шагнул Ремус и отозвал меня «на секундочку». — Я видел, как ты разговаривала с Петуньей. И с… Эдом, — произнёс он. — Ты в порядке? — Конечно, в полном, — ответила я. — Спасибо за беспокойство, но оно того не стоит. Всё хорошо. — Эду ты сильно зарядила. Он с нами в купе. Под глазом у него знатный фонарь! — Он получил то, что заслужил. — Они с Сириусом так не считают. — А мне плевать, что они с моим полоумным братом там считают! — взорвалась я. — Оба уже достали! Брат ещё называется! — Марс, успокойся, — строго сказал Ремус. — Не хочу я успокаиваться, с чего бы! Надоело быть спокойной и терпеть их выходки и оскорбления! Запомни, пусть он мне даст всего один, хотя бы крохотный повод, и Эд Лафнегл обретёт себе самого худшего врага на все времена! Помяни моё слово, Ремус Люпин! Я развернулась и хлопнула дверью купе прямо у носа гриффиндорца. Ух… хорошенькое начало года! Меня колотило от ярости. Хотелось выть, кусать, рвать, метать, бить, колотить! Но нельзя. Я не показывала виду при Лине и Арти. Уже к возвращению Лили в обществе Алисы я вообще успокоилась, а по приезду в Хогсмид я даже повеселела. Но своё обещание не забыла. И не забуду! Мы впятером забрались в повозку-самокатку. Оставалось ещё одно место. Шестым запрыгнул Джастин. Я облегчённо вздохнула, ибо неподалёку маячили Лафнегл и Мародёры. К слову, лиловый бланш под глазом Эда меня несказанно порадовал. — О! Успел! Привет, Марисса! — Привет, Джастин. — Он так заразительно улыбается! — Э, а это кто, — так же с улыбкой шепнула мне Лина. — Мы в поезде познакомились. Поболтали немного, а потом разошлись. — М-м-м-м… — протянула Лина, хитро покосившись на Джастина. — Не начинай! — А я что? Я ничего, я вообще молчу! — замахала подруга руками и представилась Джастину. Каждый из друзей пожал руку хаффлпаффцу. Повозка тронулась. В ней пахло сеном и навозом. Фе… Ладно хоть ехать недолго.

====== Часть 10. (Прогул у Основателей) ======

Утром я проснулась рано и невероятно счастливой! Как же дома хорошо! Как я соскучилась по кровати с пологом, по уютной башне, по Лине, по неприятностям, по Хогвартсу!

Я долго лежала, глядя в синий потолок. Конечно, некоторых личностей видеть тошно. Зато появился новый друг. И новый враг. Я задумалась об Эде. Как странно. Раньше мы были просто неприятелями, а теперь мы едва ли не враги. При том, что он брат моей лучшей подруги. Хотя если я его убью, она особо не расстроится. Я перевернулась на другой бок. Мне открылся шикарный вид на спящую Лину, тумбочку, розу, будильник, шкаф, дверь… Стоп! Розу?! Я вскочила, запуталась в одеяле, упала на пол, покатилась, поднялась на четвереньки. Блин! Да когда этот чудак-цветочник успевает?! Руки разъехались по ткани, и я снова шибанулась грудью об пол. Грохот падающей туши разбудил Лину. Она сонно поморгала, зевнула и пробурчала: — Мари, что за утренняя гимнастика с одеялом? Семь утра! Дай поспать! — Нет! Вставай! — приказала я. — Зече-е-ем? — зевнула Лина, уткнувшись в одеяло. — За фортепиано! — закричала я, сдёргивая одеяло. Ух ты! Какая пижамка! Розовая! С зайчиками! — Верни, — захныкала Лина. — Нет, вставай, поможешь решить одну задачу! — Отстань! Какие, блин, задачи в такую рань?! — Лина завернулась в покрывало и засопела. Я бросила одеяло на произвол судьбы и потопала в душ. Когда я вернулась, картина не изменилась. Разве что Джина и Анджела сидели на кроватях, позёвывая. Я снова убежала и принесла два больших кувшина с водой. — Лина, последнее предупреждение! Иначе душ примешь в постели. Тишина. Ну ладно! Я вылила на неё оба кувшина. — ААААА! ДУРА! — заорала она, вскочила, поскользнулась, навернулась. — МАНЬЯЧКА! МАРИССА Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!

Ещё полчаса она носилась за мной по комнате. Джина и Анджела поспешно капитулировали. Я выскочила вслед за ними и захлопнула дверь, подперев её своей тощей тушкой. Дверь сотряс мощный удар.

— ОТКРЫВАЙ, КОМУ СКАЗАЛА! — Сперва успокойся! — Я СПОКОЙНА!!! — взвыла Лина. — Выдыхай! — крикнула я.

За дверью всё стихло. Потом оттуда донёсся удивлённый возглас:

— И это за этим ты меня разбудила так по-свински?! Я аккуратно открыла дверь, вошла в комнату. Лина стояла спиной ко мне у тумбочки. — Успокоилась? — спросила я, скрестив руки на руди. Она развернулась и со всего размаху швырнула в меня подушкой! Мокрой! С неаппетитным «Шмяк!» она впечаталась мне в лицо. По инерции я полетела на пол. Да! Сильна подруга! Если не возьмут в команду по квиддичу, то Рейвенкло упустит хорошего охотника! Я приземлилась на задницу, тряся мокрыми волосами, завесившими лицо. — Теперь — да! — самодовольно заявила подруга. — Ладно, мы квиты, — буркнула я, поднимаясь на ноги. — Опять роза? — Ага. Когда только успевает? Насколько я знаю, в Хогвартсе розы не растут. — Да уж. И вот почему тебя, свинью эдакую, любят, а меня бедную, несчастную… — Хочешь? Забирай! Я всякие там тайны терпеть не могу! К тому же, хватит ворчать! Найди в сегодняшнем плюсы! И душ, и зарядка! — Бла-бла-бла! — Да, аргументище! — засмеялась я. — Оу…, а тут ещё и записка… — хитро сказала Лина, помахав перед моим носом кусочком пергамента. — Отдай! — я попыталась выхватить бумажку. — Нет! Это мстя! И она будет страшна! — Лина! Имей совесть! — Ты же её не имеешь! Так почему я должна?! — Потому что я Блэк! Мы бессовестные, злобные и вредные! По статусу положено! — О да! Не могу не согласиться! Но и записку не отдам! Мы ещё какое-то время бегали по комнате, только на сей раз Лина убегала. В конце концов, я прыгнула с кровати на неё, но она успела отскочить. Я пролетела пару футов, скользнула пальцами по рубашке и бухнулась на пол на живот. Больно-о-о… Кулон-ворона впился мне в грудь. Ой, дура… Я взвыла от боли. — Ну ладно, страдалица, держи. — Лина кинула мне записку. — Лучше бы встать помогла! — Нет, заслужила! Лёжа на полу, я прочитала записку: «Очень рад снова тебя видеть, принцесса. Не грусти из-за мелочей и улыбайся чаще. Ведь ты так прекрасна, когда улыбаешься. Удачного учебного года!» — Мило, — пробормотала я. — А по-моему, бывало и лучше, — сказала Лина, читающая из-за моего плеча. — Согласна. Хотя мне ли привередничать? Как думаешь, кто? В Хогвартсе нет роз, но откуда-то он их берёт? Наколдовывает, что ли? — Кто-то, кто шарит в трансфигурации и заклинаниях. Способный, талантливый маг, возможно четвертого курса, — выдала гениальное умозаключение Лина. — Лина! Ты совсем уже?! Сначала Ремус, теперь четверокурсник?! Успокойся, мать! — Ты успокойся, — рявкнула она. — Рем читает книги за четвёртый курс! Он вполне мог это сделать! — Ты права, — согласилась я. — Но чисто гипотетически! — Да хоть гиппопотамически, мне пофиг, — заржала Лина. — Кстати, а мы на завтрак не опоздаем?

Мы переглянулись и с воплем кинулись собираться. Нужно было одеться, просушить и расчесать волосы, которые росли у меня как на дрожжах и теперь доходили мне почти до пояса. Однако сохнуть они не хотели долго, к тому же от влаги они завивались колечками. Если раньше они были просто вьющимися, то сейчас напоминали пружинки. Лина, глядя на меня, завистливо вздохнула. Её растрёпанные светлые волосы, стриженные по плечи, никак не хотели укладываться в нормальную причёску, а мои «так раз! И улеглись!» — по её же словам. Да. Волосы — моя гордость!