Это было так давно - подумал он.
– В месте, которое я называл домом.

Снег. Ему почему-то вспомнился снег. Грязный и тяжелый первый снег. Он сыпал и сыпал, а дети лепили снеговиков на заднем дворе.

Здесь не бывает снега, - подумал Гай. – Один только песок.

И вдруг он упал. У него подогнулись руки, пока он полз на четвереньках и он упал. На бетонный пол, со всего маху, стукнувшись подбородком так, что лязгнули зубы. В глазах потемнело, и он отключился. А потом почувствовал чьи-то ладони на своем лице. Они были теплыми и гладкими. Как будто до него дотронулся оживший манекен.

Гай открыл глаза и увидел перед собой девушку. Веснушчатое лицо. Голубые, выцветшие глаза и вздернутый нос. Тонкие, обкусанные губы что-то шептали, но он не мог разобрать слов. Смотрел на нее. На то, как ее темные сальные волосы спадали на обнаженные хрупкие плечи, покрытые цветными татуировками. Как она улыбалась. Как в ее глазах дрожал весь этот сырой, убогий мир.

– Тише, тише… - сказала она, и Гай узнал ее. Это была она, та девчушка, голос которой он слышал, пока полз по трубе.

– Господи, - прошептал он. – Кто ты такая?

Девушка помогла ему сесть. Гай заметил, что она одета в темную майку-алкоголичку, и короткие джинсовые шорты. По-детски нескладная и худая – кожа да кости.

– Я Аня.

Да нет же, - подумал он. – Ты не понимаешь.

– Что ты тут делаешь? – спросил Гай онемевшими губами. Он разбил их, когда упал, и теперь они распухли. Он сплюнул кровь.

– Ты плохо выглядишь. Тебя надо спрятать, - сказала Аня и встала с колен, протянув ему руку. – Идти сможешь?

Она не понимает, - снова подумал Гай. Он попытался нащупать на поясе полицейский жетон, но того не было. Видимо он остался там, внизу. Вместе с трупами. Гай оглянулся. Черный зев трубы был пуст. Крысы за ним не гнались.

– Ты пришел оттуда? – спросила девушка. – Я так и знала! Там что-то есть!

– Там ничего нет, - сказал Гай. Он ухватился за ее руку и поднялся. – Ни черта там нет, кроме… - он оборвался, глядя ей в глаза. Ему вспомнились трупы под водой. Она не знала про них. И он не хотел, чтобы узнала.

– Чего? – спросила она. – Кроме чего?

– Воды, - ответил Гай.

– Но…

– Где вторая? – он сжал тонкую девчачью ладонь.

– Что? – шикнула девушка.

– Я слышал еще один голос.

– Клара? Она ушла. Не беспокойся за нее…

– Тут оставаться нельзя, - перебил Гай. – Куда ты хотела меня отвести?

Она посмотрела ему в глаза и выставила вперед подбородок. Так, как будто против нее был весь мир.

– Пошли!

Аня потянула его за руку, мимо котлов и баков, так, что он, измученный и уставший, еле поспевал.

Пока они лавировали между облезлыми громадинами прачечной, он успел разглядеть ее татуировки. Надписи на арабском переходящие в летящих птиц над деревьями. Все это сплеталось воедино, в какой-то осмысленный рисунок, в картину, тайный смысл которой был известен только ей одной.

– Как тебя зовут? – бросила она через плечо, не сбавляя шага.

– Гай.

– Хорошо, Гай.

Девушка резко остановилась и развернулась к нему. Он наткнулся на нее и почувствовал ее тонкие пальцы на своих бедрах.

– Какого хуя… ты делаешь?

– Мы пришли, - сказала Аня. Гай заглянул ей за спину, но увидел только ряд стиральных баков, стоявших у стены. Они выглядели старыми и нерабочими.

– Ты знаешь, кто такие тоннельные крысы? – спросила девчушка.

– Нет.

– Ну, ясное дело. Не знаешь. Я тоже не знала, пока не попала сюда, в этот сраный лабиринт.

– К чему ты ведешь? – спросил Гай.

– Тоннельными крысами называли солдат во время вьетнамской войны. У вьетнамцев была сеть тоннелей, узких лазов, по которым они передвигались – неуловимые призраки, резавшие хороших парней. Тоннельными крысами называли американских солдат. Худых, как палки. Только они могли протиснуться во вьетнамские тоннели. Интересно, правда? – блеснула глазами Аня. Она была в восторге от этой истории. – Мне про это рассказала одна барышня, она работала училкой, пока не оказалась здесь. Теперь ее нет. Говорят, что ее отпустили. Но этот бункер не отпускает...

Гай снова подумал о мертвецах под водой. Мозаика начинала складываться.

– При чем тут эти старые баки? – спросил он.

– Пойдем, - позвала Аня.

Она подвела его к одной из заржавелых центрифуг. Подняла тяжелую крышку. Изнутри пахнуло чем-то едким.

– Раньше тут отжимали белье. Запах остался.

Гай заглянул внутрь. У бака отсутствовала задняя стенка. Там был какой-то лаз в стене. Довольно широкий, чтобы протиснуться.

– Мы - эти тоннельные крысы, - прошептала Аня.