1915 Кейль, Мартин (Альт-Веймар), Зейферт Руге

1916 Талингер

1917 Видеман, Лохман, Майор, Лейхнер, Екель (Ключи) Раудсеп, Рацек-Рек, Пюсс, Штутц

1918 Гартман Ляйс, Ясман, Ланге, Гравер, Маттизен, Гоффман (Майкоп)

1919 Люкштедт, Кресс, Руппель (Блюменфельд) Квинт

Разумеется, факт упоминания в метрической книге ещё не означал того, что упоминаемая семья недавно приехала в Армавир. Он говорил о том, что в эти годы впервые произошло одно из трёх самых важных событий в жизни каждого человека: он появился на свет, стал чьим-то супругом (супругой), или, увы, умер. Впрочем, слишком долго не иметь никакого отношения ни к одному из этих событий, не говоря уже о смерти, мало кому удаётся, особенно если учесть высокую рождаемость в тот период. Поэтому мы можем с большой долей вероятности сказать, что большинство из 102 семей, приведённых в таблице 7, оказались в Армавире незадолго до того, как попали на страницы метрических книг.

102 семьи приехали в Армавир в течение, примерно, 10-12 лет. Много это или мало? Позволим себе обратиться к материалам составленного нами генеалогического справочника (см. приложения). В нём упоминается 545 фамилий немцев, внесённых в метрические книги молитвенного дома лютеран Армавира с 1889 по 1924 гг. (после 1919 г. фрагментарно). При этом брачных пар там же упоминается 1 227. Таблицы составлены таким образом, что читатель может самостоятельно посчитать, сколько немецких семей, из числа указанных нами в справочнике, лишь однажды были внесены в метрические книги. Специфика актовых записей, с одной стороны, и особенности обрядов лютеран, с другой стороны, так повлияли на формирование таблиц генеалогического справочника, что, если в графе "Имена" упомянуто более 4-х имён, или (и) в графе "Социальное окружение" приведено две и более фамилии обычным шрифтом или (и) более четырёх фамилий курсивом, то это означает, что данная семья упоминалась в церковных книгах два и более раз. Соответственно, если упоминаний по одному или двум этим параметрам приведено в таблице в меньшем количестве, то это даёт нам основания утверждать, что данная семья лишь единожды была отмечена в метрических записях. Более того, прочерк в графе с немецким вариантом фамилии, в подавляющем большинстве случаев, говорит о том, что данная семья не только упоминается в источниках единожды, но также и то, что это произошло до июля 1897 г., когда записи фамилий на русском стали дублироваться и на немецком языке. Итак, сколько же семей упомянуто единожды? По нашим приблизительным подсчётам, таких семей более чем за тридцать лет ведения церковных книг лютеран в Армавире было не более 327. То есть, мы вправе полагать, что значительная часть из них были мигрантами, лишь временно обретшими в Армавире свой дом. Например, из 14 мещанских семей российских немцев, 13 упомянуты лишь однажды, а из 14 семей иностранных подданных единожды упоминаются 11.

Безусловно, не все семьи, которые попали в названную категорию из 327 фамилий, не прожили в Армавире относительно долгого срока. В заблуждение могут ввести сведения в графе "Социальное окружение", где указывались чаще всего крестные родители ребенка. Дело в том, что иногда среди восприемников при крещении встречались одни и те же лица. Немцы старались разнообразить этих участников обряда крещения, и у разных детей в одной семье были разные восприемники, но некоторые отличались постоянством. Отсюда и впечатление, что восприемников мало.

К этому нужно прибавить, что в общем числе однажды упомянутых выделяется группа из 29 семей, записи о которых встречаются только до 1897 г. Казалось бы, здесь сомневаться не приходится, однако даже среди них мы встретили, как минимум, две фамилии, о которых доподлинно известно, что они длительное время проживали в Армавире. Эта семья Гуве, имевшая недвижимость здесь, а также семья Целлер, к которой принадлежал один из виднейших социал-демократов армавирцев, активный революционер Гергард Целлер, о котором мы подготовили специальный биографический очерк. Именитый армавирец Карл Вильде (о нём мы также расскажем отдельно) вообще не попал на страницы метрических книг в качестве главного фигуранта, и лишь однажды упомянут в качестве восприемника на крестинах ребёнка мещанина из г. Лодзи Отто Альбрехта. При этом хорошо известно, что Вильде был лютеранином.

Эти и другие примеры можно было бы ещё долго пояснять, однако мы прервёмся в надежде, что этого было уже достаточно для того, чтобы показать условность приведённых нами цифр о единожды упомянутых в таблицах генеалогического справочника. При этом следует подчеркнуть, что 218 семей (зачастую представлявших собой, фактически, большие семьи из 3-5 малых семей) это именно то количество, которое прослеживается в источниках регулярно. Это позволяет предположить, что благодаря им сложилось ядро немецкого этнокультурного локуса Армавира. Среди этой части семей формируется слой потомственных горожан, который к 1941 г. насчитывал уже 2-3 поколения. Это обстоятельство позволяет утверждать, что демографическая и этнокультурная основа для формирования и развития немецкой общины в Армавире была. Уверенности придаёт ещё и то обстоятельство, что согласно классификации российских немцев по территориальному признаку, около 90% армавирцев немецкого происхождения были выходцами из Поволжья. Эта часть российских немцев имела некоторые особенности и сохраняла устойчивость вплоть до 1941 г. Другой яркой чертой, вписывающейся в картину относительно сплочённой этнокультурной группы, является то обстоятельство, что подавляющее большинство немцев Армавира были лютеранами или реформатами.

На конфессиональных и социальных особенностях немецкой локальной группы Армавира мы остановимся в одной из последующих частей нашей работы, а пока постараемся проследить динамику миграции немцев в Армавир и из него в советский период (до 1941 г.).

Выше мы уже касались противоречивых данных 1920 и 1923 гг., из которых следует, что численность немцев в Армавире сократилась в сравнении с 1915 г., соответственно, на 831 и 1 415 чел. То есть, складывается впечатление, что немцы в массовом порядке покидали город в период гражданской войны и первые годы советской власти. Однако уже к 1926 г. численность их не только достигла уровня 1915 г., но и превзошла её. Всесоюзная перепись населения 1926 г. зафиксировала 2 913 армавирцев, назвавших себя немцами. У нас есть сомнения в достоверности цифр за 1920 и 1923 гг., но доказать мы этого не можем. Книги актовых записей о рождении архива ЗАГС г. Армавира, действительно, вроде бы, фиксируют снижение рождаемости в начале 1920-х гг., однако, во-первых, это могло быть следствием общего тяжёлого положения в городе, в частности, голода 1922 г., особенно сильно ударившего по горожанам, во-вторых, показатели рождаемости 1926 г. необычайно велики - 180 новорожденных. Это самый высокий показатель за весь межвоенный период. Он выпадает из общей тенденции, что также сложно объяснить.

К тому же логично предположить, что если факт выезда массы немцев из Армавира в период постреволюционной смуты и в годы разрухи действительно имел место, то подобные процессы должны были затронуть и другие этнические группы города, следовательно, несмотря на сокращение абсолютной численности немцев, их доля в общем населении должна была уменьшиться не столь заметно. К сожалению, по итогам переписей 1920 и 1923 гг. численность немцев в Армавире была представлена не цифрой общего количества представителей общины, а их процентным отношением ко всему населению города, что не позволяет уверенно говорить о точной численности общины.

Эти и другие труднообъяснимые демографические показатели делают весьма актуальным вопрос о роли миграционных процессов в колебаниях численности немецкого населения Армавира в 1920-1930-е гг.

Здесь мы должны обратиться к уже упоминавшейся группе источников: метрическим книгам актовых записей о рождении городского отдела ЗАГС.

В течение 1920-х и 1930-х гг. формы бланков актовых записей неоднократно изменялись. С 1935 г. была введена графа, в которой фиксировалась длительность проживания в Армавире родителей к моменту рождения ребёнка. На основе анализа этой группы источников в период с 1935 по 1940 гг., нами была составлена таблица 8.