Евгений САНИН

МЕЖДУ ЖЕРТВЕННИКОМ И КАМНЕМ (ТИБЕРИЙ)

 ГОСТЬ ИЗ КЕСАРИИ (КАЛИГУЛА)

 ИСТОРИЧЕСКИЕ ПОВЕСТИ СЕРИЯ "ИЗ ЖИЗНИ ИМПЕРАТОРОВ ДРЕВНЕГО РИМА'

 Книги III - IV Исторические повести «Между жертвенником и камнем», «Гость из Кесарии» Е. Г. Санина входят в популярную серию «Из жизни императоров Древнего Рима». Читатель вновь встретится с одним из героев предыдущей книги - Тиберием, ставшим после смерти Августа его преемником. Автор рассказывает нам только об одном эпизоде из жизни Тиберия - заговоре префекта претория Сеяна против императора.

Время, когда Великим Городом правил император Калигула, его современники справедливо называли мрачной страницей истории страны.

Вместе с героем повести «Гость из Кессарии» торговцем рыбы Андроменом, мы побываем на пиру у Калигулы, узнаем, чем окончился он для многих его участников.

Для всех, кто интересуется античной историей.

МЕЖДУ ЖЕРТВЕННИКОМ И КАМНЕМ (Тиберий)

Повесть Дождливым сентябрьским вечером в императорском дворце Юпитера на Капри случилось то, чего раньше не знали его неприступные стены. Бесследно исчез посланец из Рима. В этом не было бы ничего удивительного - с тех пор, как на острове безвыездно обосновался Тиберий, десятки людей после допросов и пыток сбрасывали ежедневно в море с отвесных скал. Но пропавший не был жертвой очередного доноса римлян или стараний префекта претория Сеяна. Им оказался личный табулярий Антонии, тетки императора.

И это было невероятно.

Еще днем, в присутствии Сеяна передал он Тиберию несколько маловажных писем.

Доложил, что ответы повезет на первом же паруснике, который утром должен был отчалить с острова. И вот теперь его не могли найти ни во дворце, ни на берегу. Нигде.

Тиберий узнал о происшедшем, едва только сел за столик с недоконченными записками о своих деяниях, которые вот уже несколько недель писал по примеру божественного предшественника.

Не успел он вчитаться в тщательно составленную накануне фразу о том, что навсегда лишил народное собрание права выбора должностных лиц, как язычки пламени на канделябре заволновались, пригнулись, словно присев перед тем, как сорваться с фитилей и улететь, - Я же просил не отвлекать меня, Сеян!
– не оборачиваясь, проворчал император, зная, что войти без доклада к нему мог только префект претория.

– Но дело не требует отлагательств!
– раздался в ответ уверенный голос, наполняя спальню густым, сочным басом.

Латинская поговорка, соответствующая русской: «Между молотом и наковальней».

Согласно древнеримскому обряду, жертвенных животных убивали каменным топором.

Табулярий - раб-письмоносец, 3

– У тебя всегда неотложные дела! Даже когда я пишу то, что будут читать наши потомки, когда нас с тобой давно не будет в живых...
– задумчиво повертел стиль Тиберий.

– Ну, что там еще: пожар в столице или нашествие варваров?

– Пропал раб!
– не принимая иронии, хмуро сообщил Сеян.

– Что?! И из-за этого ты беспокоишь императора?!
– удивленно вскинул редкие брови Тиберий.
– Найди и прикажи распять на кресте! Ты или я префект претория? Если меня будут отвлекать из-за каждого бежавшего раба моей империи, то..

– Но это не каждый раб!
– перебил Сеян, пустившегося в свои обычные рассуждения, Тиберия.
– Пропал табулярий, который прибыл сегодня из Рима.

– От Антонии?
– быстро уточнил император и, встретив хмурый кивок префекта, озадаченно покачал головой. – Этого мне только не хватало! Она единственный человек из семьи Германика, от которого я не жду пакостей, хоть она и женщина... Если ты не найдешь этого табулярия, то мои «благожелатели» мигом разнесут по Риму, что я приказал подвергнуть его пыткам, чтобы дознаться, не замышляет ли чего против меня Антония! А я не собираюсь с ней ссориться! В скалах его искали?

– И в скалах, и на берегу, и во дворце!
– перечислил Сеян, который, как показалось Тиберию, был встревожен даже больше его самого. Во всяком случае, он вдруг стал внимательно осматриваться по сторонам, бормоча: - Обшарили все залы и комнаты, кроме этой...

– Не хочешь ли ты сказать, что он спрятался в моей спальне?
– усмехнулся Тиберий и указал острием стиля на дверь.
– Ступай, Сеян, дело действительно не терпит отлагательств!

Потоптавшись на пороге, префект претория не посмел перечить императору и вышел.

Тиберий снова склонился над своими записями.

«Я навсегда лишил народное собрание права выбора должностных лиц и передал это право сенату», - с трудом вникая в смысл написанного, дважды перечитал он и вдруг услышал за спиной робкое покашливание.

– Сеян!
– раздраженно вскричал император, швыряя стиль на лист пергамента, - Тебе не кажется, что ты злоупотребляешь моим терпением?!

Он оглянулся, и в ужасе замер. Возле шторы, занавешивавшей окно, стоял тот самый табулярий, которого, сбившись с ног, искала по острову вся дворцовая страха, - Как!..
– ошеломленно спросил Тиберий, лихорадочно прикидывая, успеет ли на его зов стоящий за дверью преторианец.
– Ты?.. Здесь?!

Приблизившись к помертвевшему от страха императору, раб неожиданно повалился ему в ноги и так застыл, всем своим видом давая понять, что оказался в спальне не для того, чтобы причинить зло, - Что тебе надо?
– приходя в себя, резко спросил Тиберий.