Екатерина II, как никто другой, умела соединять с политикой любовь. Правда, после смерти ненавистного ей мужа она впала в притворное отчаяние, оделась в глубокий траур и служила многочисленные панихиды, явно афишируя своё горе. Но рядом был красавец Григорий Орлов, от связи с которым она весной 1762 года, ещё не будучи вдовой, родила сына, известного впоследствии под именем графа Бобринского. Став фаворитом императрицы, Григорий Орлов получил звание генерала, титул графа и бесценные подарки. Но своё место он вынужден был уступить несколько лет спустя другому фавориту — Григорию Потёмкину. За ним последовал третий и многие другие. Фавориты Екатерины II стали являть собой как бы государственное учреждение, на содержание которого уходили баснословные суммы денег. Как писал Александр Сергеевич Пушкин в своих заметках о русской истории XVIII века, «ободрённые таковою слабостью, они не знали меры своему корыстолюбию, и самые отдалённые родственники временщика с жадностью пользовались кратким его царствованием». Отрицательное влияние чрезмерная любвеобильность государыни оказывала и на нравственность при дворе, о разврате поговаривали далеко за пределами России.

Даруя многим свою любовь, императрица обделила ею родного сына. Её отношение к нему было крайне холодным. Властолюбивая матушка не переставала видеть в Павле своего соперника, которому, собственно, после смерти отца императора Петра III должна была бы принадлежать корона. Екатерина II могла бы стать в лучшем случае лишь регентшей. Мать полностью устранила Павла от управления страной, предоставив это право своим фаворитам.

Умерла Екатерина 6 ноября 1796 года в Петербурге от инсульта в возрасте шестидесяти семи лет. Позже о ней напишут, что в стране при жизни её ценили больше, чем стали ценить после смерти. Да и сама Екатерина дорожила вниманием современников больше, чем мнением потомков. Единственным мотивом её деятельности всегда были власть и слава.

Принцесса Брауншвейгская, старшая дочь герцога Брауншвейгского Антона Ульриха и мекленбургской принцессы Анны Леопольдовны, внучки царя Иоанна V.

Екатерина родилась в Петербурге незадолго до свержения её матери, правительницы при сыне-младенце, объявленном царём Иоанном VI по завещанию скончавшейся императрицы Анны Иоанновны. После дворцового переворота в декабре 1741 года девочка с родителями отправилась в ссылку.

В пятилетнем возрасте Екатерина осталась без матери, скончавшейся в 1746 году на севере России в Холмогорах. Отец, герцог Брауншвейгский, умер в 1774 году, а шесть лет спустя по договорённости вдовствующей датской королевы Юлианы Марии, родной сестры герцога, с императрицей Екатериной II принцесса вместе с двумя младшими братьями и сестрой была отправлена на жительство в Данию. Для них в небольшом городе Горсенсе были куплены два дома, перестроенные в одно здание. Поскольку дети были воспитаны в православной вере, при доме была устроена небольшая церковь с русским священником. На содержание бывших пленников из царской казны выделялся ежегодный пансион в 32 тысячи рублей.

В Дании к детям герцога Брауншвейгского отнеслись как к особам знатного рода, им был дарован титул принца и принцесс. С 1798 года после смерти младшей сестры и братьев Екатерина осталась одна в окружении датской прислуги, с которой она не имела возможности в должной мере общаться, так как не знала никакого языка, кроме русского, да ещё страдала глухотой. Слух она потеряла ещё в юности, была косноязычна и часто могла объясняться лишь знаками. Жизнь в Дании стала немила.

Испытывая муки одиночества, принцесса Екатерина в августе 1803 года написала императору Александру I письмо с просьбой разрешить ей вернуться в Россию. В нем были и такие строки: «Я всякий день поминаю Холмогор, потому что мне там был рай, а тут ад. Мне очень худо здесь жить между лукавыми датчанами, которые хитры и всегда меня обижают». Заканчивая своё грустное письмо, она написала: «Мне уже 63 года, и я желаю постричься в монахини... и буду молиться за здоровье Ваше... и буду благодарить Вас в здешней и будущей жизни...» Ответа на своё письмо принцесса Брауншвейгская не получила. Она скончалась в 1807 году и была похоронена рядом с братьями и сестрой в Горсенсе.

Со смертью принцессы Екатерины Антоновны пресеклось потомство царя Иоанна Алексеевича, сводного брата Петра I.

После себя она оставила завещание, которым назначила наследного принца Фредерика, внука королевы Юлианы, и его потомков наследниками всего своего движимого и недвижимого имущества.

Царевна, герцогиня Мекленбургская, дочь царя Иоанна V и Прасковьи Фёдоровны Салтыковой, племянница императора Петра I.

Екатерина родилась 29 октября 1691 года в Москве. Спустя четыре года после её рождения умер царь Иоанн, её отец. Мать с тремя малютками (после Екатерины у Прасковьи Фёдоровны родились ещё две дочери) осталась вдовой. Местом её проживания стал Измайловский дворец, расположенный в живописной местности неподалёку от Москвы. Там и прошли детские годы будущей герцогини Мекленбургской.

Как и сестёр, Екатерину обучали грамоте и прочим наукам. Воспитание своих дочерей вдовствующая царица доверила гувернёру, приглашённому из Германии, поскольку немцы в те времена считались лучшими учителями и пользовались особым почётом. Для преподавания музыки и танцев к девочкам был приставлен француз. Катерина, как звала её мать, особенно преуспевала именно в танцах.

22 марта 1708 года семья отправилась жить в Санкт-Петербург, новую российскую столицу. Царице Прасковье с дочерьми был отведён большой дом в полную собственность. Дальнейшую судьбу царевен мать предоставила их царствующему дяде. Пётр Первый же распорядился соответственно планам своей политики. Желания или нежелания племянниц в расчёт не принимались.

Сначала была выдана замуж младшая сестра Екатерины, Анна, будущая императрица. Лишь шесть лет спустя жених был определён и для старшей дочери вдовы Иоанна V, любимицы матери, который шёл уже двадцать пятый год. Рано располневшую белолицую румяную племянницу Петра I с большими чёрными глазами и длинной косой нельзя было назвать красавицей, но она обращала на себя внимание жизнерадостностью, резвостью, громким смехом и особенно своим острым языком. Царевна способна была говорить без умолку, допуская порой такие резкости, что приводила в смущение даже бывалых «остряков».