Шрифт:
Папа. Меня это не удивляет. Сочинять она всегда умела здорово.
Мама. Нет, в самом деле! Я не шучу! Вера Евстигнеевна её хвалит. Её очень порадовало, что наша дочь любит стирать занавески и скатерти.
Папа. Что-о?!
Мама. Правда, Сёма, это прекрасно? – Обращаясь ко мне: – Почему же ты мне раньше никогда в этом не признавалась?
– А я стеснялась, – сказала я. – Я думала, ты мне не разрешишь.
– Ну что ты! – сказала мама. – Не стесняйся, пожалуйста! Сегодня же постирай наши занавески. Вот хорошо, что мне не придётся тащить их в прачечную!
Я вытаращила глаза. Занавески были огромные. Десять раз я могла в них завернуться! Но отступать было поздно.
Я мылила занавески по кусочкам. Пока я намыливала один кусочек, другой совсем размыливался. Я просто измучилась с этими кусочками! Потом я по кусочкам полоскала занавески в ванной. Когда я кончала выжимать один кусочек, в него снова заливалась вода из соседних кусочков.
Потом я залезла на табуретку и стала вешать занавески на верёвку.
Ну, это было хуже всего! Пока я натягивала на верёвку один кусок занавески, другой сваливался на пол. И в конце концов вся занавеска упала на пол, а я упала на неё с табуретки.
Я стала совсем мокрая – хоть выжимай!
Занавеску пришлось снова тащить в ванную. Зато пол на кухне заблестел как новенький.
Целый день из занавесок лилась вода.
Я поставила под занавески все кастрюли и сковородки, какие у нас были. Потом поставила на пол чайник, три бутылки и все чашки с блюдцами. Но вода всё равно заливала кухню.
Как ни странно, мама осталась довольна.
– Ты замечательно выстирала занавески! – сказала мама, расхаживая по кухне в галошах. – Я и не знала, что ты такая способная! Завтра ты будешь стирать скатерть…
Странный мальчик
Павлик с Петькой всегда спорят. Прямо смех на них смотреть!
Вчера Павлик спрашивает у Петьки:
– Смотрел «Кавказскую пленницу»?
– Смотрел, – отвечает Петька, а сам уже насторожился.
– А правда, – говорит тогда Павлик, – Никулин самый лучший в мире киноактёр?
– Ничего подобного! – говорит Петька. – Не Никулин, а Моргунов!
– Ещё чего! – начал злиться Павлик. – Твой Моргунов толстый, как бочка!
– Ну и что?! – закричал Петька. – А зато твой Никулин тощий, как скелет!
– Это Никулин скелет?! – заорал Павлик. – Я тебе покажу сейчас, какой Никулин скелет!
И он уже полез с кулаками на Петьку, но тут произошло одно странное событие.
Из шестого подъезда выскочил какой-то длинный белобрысый мальчишка и направился к нам. Подошёл, посмотрел на нас и вдруг ни с того ни с сего говорит:
– Здравствуйте.
Мы, конечно, удивились. Подумаешь, вежливый нашёлся!
Павлик с Петькой даже спорить перестали.
– Ходят тут всякие, – сказал Павлик. – Пошли, Петь, в стукалочку сыгранём.
И они ушли. А этот мальчик говорит:
– Я теперь у вас во дворе буду жить. Вот в этом доме.
Подумаешь, пускай живёт, нам не жалко!
– Будешь в пряталки играть? – спрашиваю у него.
– Буду.
– А кто водить будет? Чур, не я!
И Люська сразу:
– Чур, не я!
И мы ему сразу:
– Тебе водить.
– Вот и хорошо. Я люблю водить.
И уже глаза руками закрывает.
Я кричу:
– Нет, так неинтересно! Чего это вдруг ты водить будешь? Водить каждый дурак любит! Давай лучше считаться.
И мы стали считаться:
Шла кукушка мимо сети,А за нею малы дети,Все кричали: «Куку-мак,Выбирай, какой кулак!»И опять ему выпало водить. Он говорит:
– Вот видите, всё равно мне водить.
– Ну нет, – говорю. – Я так играть не буду. Только появился – и сразу ему водить!
– Ну, води ты.
А Люська сразу:
– Ничего подобного! Я уже давно хотела водить!
И тут мы с ней стали на весь двор спорить, кому водить. А он стоит и улыбается.
– Знаете что? Давайте вы обе будете водить, а я один буду прятаться.
Так мы и сделали.
Вернулись Павлик и Петька.
– Чего это вы? – удивились они.
– Водим.
– Сразу обе?! Да вас и поодиночке водить не заставишь. Что это с вами?
– Да вот, – говорим, – это всё тот новенький придумал.
Павлик с Петькой разозлились:
– Ах так! Это он в чужом дворе свои порядки устанавливает?! Сейчас мы ему покажем, где раки зимуют.
Искали его, искали, а новенький так спрятался, что и найти его никто не может.