Утро выдалось очень холодным сегодня. Осень только вступила в свои права, дав лету хороший пинок под зад, а лето даже и пару теплых неделек не успело растерять, подобрало все свое добро с собой и быстренько сделало ноги. В свою очередь, осень не хочет пускать остатки теплого лета на свою законную территорию, отвоеванную северными ветрами и сильными ливнями. И вот сейчас, термометр за окном показывал плюс десять градусов тепла, и это в начале сентября. Деревья еще не успели скинуть всю свою зелёную шевелюру и сейчас стояли с поникшими листьями, у которых не получилось вовремя приобрести осенний окрас.

Люди, обычно ходившие в летней одежде в это время года, уже сменили футболки, платья и короткие юбки на плащи и куртки. Этой осенью, как никогда, не хватало солнечного тепла. Когда погода постепенно переходит из одного сезона года в другой, это кажется обычным и привычным, а сейчас, каждый второй житель города хотел завернуться в теплый плед и с кружкой горячего какао проводить время перед телевизором. Хотелось вернуть лето и насытиться его теплом, запастись им на зимние холода. Но, не смотря на проказы природы, расположение духа у меня было просто замечательным, начался новый семестр, а учёбу я любила.

Я выбрала именно ту профессию, которая мне нравилась и никто, даже моя консервативная бабушка не смогла отговорить меня от нее. Хотя, когда мое обучение в школе подходило к концу, и нужно было задумываться о будущем, она очень настаивала, что бы я выбрала профессию геолога, мол, во времена ее молодости она была очень востребованной, да и сейчас можно будет с таким образованием приличное место работы найти. Мне не хотелось ее расстраивать раньше времени, и я просто молча выслушивала ее доводы в пользу геологического университета. Но, когда пришло время поступать, я отдала свои документы в местный университет на юриспруденцию.

Естественно, бабуля, сперва, начала наседать на меня, но мне помогла мама, вовремя поставив бабушку в известность, что на дворе 21 век и я вправе решать сама как строить свое будущее. Мама всегда меня поддерживала. Она была именно мамой, не подругой и не сестрой, как бывает в некоторых семьях. Ей всегда удавалось найти нужные слова, для любой ситуации, даже когда я в школе связалась с не лучшей для себя компанией, мама нашла веские аргументы для того чтобы доказать мне, чем может закончится моя дружба с этими ребятами. Она всегда дарила мне материнскую любовь, нежность и заботу, но и нравоучений я выслушивала массу, да и наказывали меня в детстве частенько, за дело естественно. Мама в плане наказаний была жестче, если папе можно было состроить невинную рожицу и попросить слезно прощение, то мамочка на это не велась. Родители прожили совместно двадцать пять лет и я, смотря на их семейную жизнь, мечтала о такой же. Они вообще были замечательной парой, любящей, понимающей друг друга с полуслова. Ну, папа, конечно, всегда шел на уступки маме. Он не любил, когда мама читала свои нотации ему, а делала она это мастерски. Недаром же завучем в школе работала. Нет, мама не была из той категории людей, которая норовила научить уму разуму каждого ученика своей школы. Просто она строгая у меня и требует соблюдать дисциплину. Ученики ее не боятся, но уважают.

Однажды Колька Морозов из восьмого класса решил подшутить над молоденькой учительницей, пришедшей в школу только в этом году и ещё не привыкшей к школьным шутникам. Он банально притащил в школу огромного, лохматого и интерактивного паука (он умел шевелить лапками и челюстью) и вздумалось ему привязать эту игрушку над столом учительницы. Ее спасло от этого дикого ужаса только то, что она в это день ушла в отдел образования, по личным вопросам, а заменяла ее моя мамочка.

И вот, представьте, сидите вы за столом учителя, смотря в журнал, думаете, кого бы помучить возле доски, а тут касаясь ваших волос, возле вашего носа опускается волосатое чудовище.

Я от страха умерла бы на месте, завопила как резаная и пулей вылетела из класса. Но моя мамуля не из таких, она спокойно оторвала свой взгляд от журнала, мельком глянула на тарантула и перевела взгляд на класс, который, кстати говоря, во все глаза уставился на нее.

– Морозов, забрал своего дружка, - кивнула она на паука, - и завтра выучить мне две страницы из Евгения Онегина, не выучишь, пойдешь разговаривать с директором о своей не успеваемости в школе, а в следующем, скорее всего и об отчисление.

Тот не говоря ни слова, забрал паука и сел обратно, спорить он с ней не стал. Так как директор Ласка Владлен Викторович, не смотря на свою хорошую фамилию, был очень жестким человеком, и договориться с ним было не возможно.

Собравшись, я вышла из дома и направилась в сторону остановки. Мой университет находился в северной части города, дорога до которого занимала у меня полчаса. Поэтому я и выходила из дома за час до пары. Сегодня у нашей группы была третья пара и семинар, так что мне удалось выспаться и неспешно собраться. Я шла не торопясь, щурясь от яркого солнца, которое давало меньше тепла, чем от него ожидали, и думала о предстоящем семинаре, к которому готовилась весь вчерашний день.

Подойдя к светофору, я уже хотела прошагать на зеленый, как пронзительный рев мотоцикла и сумасшедшие крики, пронзили шум моторов машин и уличный гомон. Повернув голову, я ужаснулась, на высокой скорости, приближаясь к светофору, мчался навороченный черный, матовый байк. Он летел и маневрировал между машинами, а водитель, у которого было открыто забрало шлема, орал во все горло:

– в сторону.... Тормоза..... Отказ...

Расслышала я доносившиеся до моего уха обрывки фразы. О господи у него, что тормоза отказали? Меня вогнало в ступор. Бабушка, стоявшая рядом со мной, махнула на мотоцикл рукой и решила все же перейти улицу, скорее всего она просто не расслышала крики мотоциклиста.