– Дурак ты, Росперт, - горько вздохнул Оффенбах.

– Так по голове часто били, еще б тут дураком не стать, - не стал спорить Барнхельм.

Упражняться в остроумии не было никакого настроения, а потому Мадельгер вернулся к прежней теме:

– Так что с конем? Почему забираешь?

Барнхельм оглянулся и словно только сейчас увидел, что Кайо ведет на поводу еще одну лошадь:

– А, этого...Так колдун его оставил. Сказал, пешком пройдется, мозги проветрит. А я вот решил, что Кайо хватит на пони да ослах ездить, пора чем-нибудь более серьезным обзавестись.

– Понятно, - медленно кивнул Оффенбах. На миг задумался и, решительно шагнув вперед, перехватил у мальчишки поводья: - Значит, купишь ему в ближайшем городе нового.

– Не понял?
– Росперт прищурился, меряя собеседника взглядом.

– Ну...
– мужчина запнулся, с трудом подбирая правильные слова.
– Другого напарника у тебя ведь все-равно нет?

Шварцрейтар задумчиво почесал мочку уха:

– Может и нет... Но, кажется, кто-то недавно назвал меня "предателем". Киндеритто, - оглянулся он на мальчишку, - не помнишь, кто это был?

Кайо промолчал, благоразумно решив, что есть вопросы, которые не требуют ответов. Сидевшая у него на плече огненная ящерка была с ним совершенно согласна.

– Но ведь у этого "кого-то" были на то все основания!
– не выдержал Оффенбах.

– Да?
– фальшиво удивился Росперт.
– Даже так?.. Киндеритто, забирай коня - Его Милость, если захочет, одолжит у папеньки. А нам, нищим наемникам, даже этя лядащая кляча лишней не будет.

Кажется, на подобное определение обиделся даже вороной жеребец.

Что уж там говорить о взыгравшей крови благородного рода фон Оффенбах?

– Знаешь, что?
– рявкнул мужчина.
– Это я не я тебя тащил сюда. Не я пытался нажиться на чужом горе. И уж тем более...

– Киндеритто, - восхищенно ахнул Росперт, - ты только посмотри! Перед нами новый, редкий, я бы даже сказал, вымирающий вид! "Ландскнект благородный". Он не наживается на чужом горе, просит с нанимателя минимальную плату за свои услуги, а то и вовсе служит задарма. А еще он...

– Росперт, заткнись!
– прошипел Оффенбах, не отрывая злого взгляда от напарника. В глазах ланскнехта засветились недобрые огоньки.

К счастью, Барнхельм все-таки знал, когда надо остановиться, так что на этот раз до смертоубийства не дошло.

Мадельгер подождал пару мгновений, убедился, что на этот раз шварцрейтар все-таки додумался вовремя закрыть рот, и медленно опустил веки. Огненный комок за грудиной, только начавший разгораться, удалось притушить со второй или третьей попытки. Но главное, что все-таки удалось.

Мужчина медленно выдохнул, собираясь с силами, и открыл глаза. Барнхельм невозмутимо смотрел на приятеля, скрестив руки на груди и явно ожидая продолжения беседы:

– Заткнулся. И что дальше, Одуванчик?

В другой ситуации Оффенбах обязетльно бы рассказал, что он думает по поводу манеры Росперта коверкать его имя, но сейчас это был хороший знак. По крайней мере, он уже не был "Его Милостью".

– Дальше...
– заставить себя извиниться ландскнехт все равно не мог. Хотя бы просто потому, что не чувствовал за собой никакой вины. Но ведь ему все равно надо было как-то примириться с напарником!
– Дальше - я идиот. Ты доволен?

– Хорошая компания подобралась, - задумчиво протянул Барнхельм. В глазах наемника появились смешинки: - Идиот, дурак и младенец... Просто чудесно...

– Даду забыли!
– подал пробкий голос Кайо.

– А, ну да, еще и ящерица, - согласился Росперт. На миг задумался и вздохнул: - Ладно, будем считать, что ты извинился, и я твои извинения принял. Поехали что ли?

... Спутники уже выехали за пределы замка, когда Барнхельм внезапно вспомнил:

– Доедем до ближайшего города, напомни, чтоб я тебе тридцать два талера отдал.

– В смысле?
– не понял Оффенбах.

– Ну, за возвращение сестренки родителям.

– Это понятно!
– отмахнулся наемник.
– Почему тридцать два?

– Папенька выделил сто. Колдун сказал, что ему много не надо, забрал всего четыре талера. Одна треть твоя.

Как бы Барнхельм не притворялся неграмотным, деньги он считать умел.

– А почему треть, а не половина?

– А у нас киндеритто еще есть, - невозмутимо сообщил шварцрейтар.
– Деньги ученика принадлежат учителю. То есть мне.

– Скотина ты, Росперт, - вздохнул разноглазый. Помолчал и добавил: - Поехали быстрее, нужно колдуна догнать. Я ему спасибо не сказал.

– За что?