Но мои надежды развеялись, когда мы с Харди, пропетляв по коридору, пришли к гостиной. Там запах был не менее одуряющим, из-за чего у сидящих за столом наблюдалось такое же отсутствие аппетита, как у меня и Харди, все еще вздыхающего после моего маленького представления.

— Да, запах тот еще, — сказал Аодх, когда мы обменялись приветствиями и сели за стол. — Не знал, что падальщики такие мстительные.

— А это падальщик? — опередила с вопросом Сайв.

— А ты думала кто? — насмешливый взгляд колдуна достался мне, и я напомнила:

— Но ты же его вчера прогнал.

— За ночь я прогонял его не единожды, но ему не лень было возвращаться. Я предлагал радикальные меры, но, — он покосился на Доди, — решил потерпеть, пока вы с Харди улетите.

— А мы уже улетаем?

— Надеюсь.

— Думаешь, он пойдет за нами?

— Он ползает, а не ходит. Но, думаю, вряд ли поползет следом. Хотя отсюда уползет наверняка. Тебя ведь не будет. Смысл оставаться?

— А в чем смысл его поползновений, когда я здесь?

— Интересный вопрос. Из-за падальщика я не смог в полной мере провести обряд, так что пока не знаю. Выясню — прилечу и скажу.

— Прекрасно, — я все-таки настроилась хоть что-то перекусить перед дорогой и взяла ярко-оранжевый фрукт. — А куда мы летим?

— Не переживай, это довольно далеко отсюда, так что падальщика там не будет. Харди хочет познакомить тебя с нашим отцом, братом, ну и с мамой, конечно.

— Понятно, — я откусила кусочек от фрукта. — С мамой…

А кислый фрукт, даже скулы сводит.

Или это мое настроение скисло?

Впрочем, сказка на то и сказка, чтобы в ней были испытания чем-то страшненьким. А судя по сочувственному взгляду Доди, мне именно это и предстояло.

Так как языковой барьер между мной и Харди за ночь не растворился, а перелет предстоял долгий, я не хотела провести его в тяжких раздумьях. Хватит с меня мыслей на тему: упаду — не упаду! Поэтому после завтрака, который довольно скоро закончился из-за отсутствия аппетита даже у Доди, я отвела девушку в сторону, чтобы задать несколько важных вопросов. На самом деле, их у меня скопилась тьма, но Аодх, беседуя с Харди, то и дело косился в нашу сторону и хмурил черные брови, поэтому я выделила самые главные.

— Доди, расскажи мне, пожалуйста, о выборе, — попросила девушку.

— Думаешь, пора?

— Думаю, с этого надо было начинать.

Аодх говорил, что у меня будет выбор, и задача дракона сделать так, чтобы я выбрала его, и силу ко мне применять не будут. Но этой информации мало. К тому же, иногда до меня лучше доходит на примерах.

— Доди, как выбор делала ты?

— Если в двух словах, то мне не оставили выбора.

— То есть? — я настороженно оглянулась на двух мужчин. — Твой случай — просто неудачный пример или с драконами так всегда?

— Да нет, ты неправильно поняла, — поспешно возразила Доди. — Ну, ладно, слушай…

По мере того, как она рассказывала историю знакомства с Аодхом, я все ожесточенней впивалась каблуками в ковер, балансируя на пятках. Да уж… Сначала Аодх похитил Доди. Увидел, решил, что она придет в восторг от такого крылатого счастья, и взвалив на спину, улетел далеко-далеко от ее родного города. Конечно, он даже не подумал, что родителям девушки надо оставить записку, чтобы не так сильно волновались, зная о его честных намерениях. Повезло, что у Доди — папа какой-то там сильный демон, и он сразу почувствовал, что с дочерью что-то случилось. Почувствовал и прилетел за ней через несколько дней. Этого времени Аодху хватило, чтобы стокгольмский синдром у Доди перешел в реальные чувства, и когда встреча отца девушки и жениха привела к коме последнего, она осталась с ним. Несмотря на то, что при этом у нее самой отказали ноги. Так они и жили в пещере — он в коме, она — частично парализованная, пока Аодх не пришел в себя.

— А что случилось с твоими ногами?

— Последствия выбора.

— То есть?

— Это еще одно испытание, проверка, действительно, ли ты хочешь остаться с драконом.

— Жестоко.

Я покосилась на Харди, раздумывая, во что мне может обойтись всего одна ночь с ним. Или один раз — не считается? Или это вообще не считается, потому что развлечение, не всерьез?

— Последствия выбора для каждой саинтэ разные. У меня отказали ноги, и начался период обращения намного раньше положенного. У тебя, может… ну не знаю, начаться сыпь. Так бывало.

Я машинально провела ладонью по лицу, убеждаясь, что оно гладкое и бархатистое, с меня хватило подростковых недоразумений.

— А, может, ты просто потеряешь на время голос, — продолжала перечислять немилосердная Доди. — Так было у мамы Аодха и Харди. А, может, у тебя вообще ничего не будет? Ты ведь человек и из другого мира.

— Ну, да, может, как раз поэтому у меня будет все сразу: разобьет паралич, лицо покроется прыщами, я потеряю голос и даже не смогу никому излить свою печальную печаль. Доди, а что ты имела в виду, когда сказала, что у тебя начался период обращения?