– Не может быть!
– удивился отец.

Я не отставал от родителя, огромными от удивления глазами рассматривая приосанившегося торговца. Тот радостно ухмыльнулся и проскрипел:

– А то-ж!

– Правда? А как можно прожить так долго?

– Правда, юноша, - кивнул Форестер.
– Для долгой жизни волшебнику надо принимать зелья, носить обереги. А то ведьмы и колдуны, они разные бывают, могут наслать мелкие проклятья, особенно в школе-то. Детки-то в Хогвартсе разные бывают, часто завистливые, неуправляемые, проклясть норовят. Вот навешают проклятий, и тогда проживёт волшебник не дольше магла. А чтобы, значится, от проклятий почиститься, раз в год надобно на приём к колдомедику ходить в Мунго.

– Что за Мунго?
– тут же вопросил отец.

– Так больница для волшебников это, - произнёс торговец.
– Я вам книжечку продам, была у меня где-то, там всё про волшебные места Великобритании. Где поселения волшебные расположены, торговые кварталы в разных городах, общественные камины, госпиталь и Министерство магии.

– А где обереги можно купить?
– спросил я.

– Это вам надо за банком завернуть в Лютный переулок, - начал пояснять торговец.
– Там сразу в первом здании будет лавка "Волшебные принадлежности" рядом с магазином "Горбин и Бэркес". Только далече не ходите, народ там дурной обитает, ворья много. У Косого они боятся ходить, их там авроры гоняют, да и на взрослого волшебника не нападут, а маглу там лучше не гулять.

– Спасибо, мистер Форестер, - вежливо произнёс отец.

– Благодарю вас, мистер Форестер, - вторил я родителю.

– Погодите, вы же действительно вещи не унесёте, - продолжил торговец.
– Я бы их уменьшил, да только мальчонка ещё не умеет увеличивать. Есть у меня палатка, старенькая и маленькая, всего на одну комнатушку, но чары расширения добротные, века продержатся.

– Чары расширения?
– переспросил отец.

– Дык, оно вам бы лучше сумку с наложенным заклятьем Незримого расширения, они продаются в лавке "Сундуки и сумки", да только стоят дорого, - пояснил старик.
– А палатку я вам отдам за чисто символические пятьдесят девять галеонов.

Старик достал из внутреннего кармана мантии палочку, взмахнул ею, и к нему из недр лавки прилетела брезентовая пыльная палатка. Второй взмах, и палатка разложилась. В разложенном виде она была похожа на старую советскую, туристическую, двухскатную палатку, за тем исключением, что с левой стороны крыши торчала труба дымохода, словно в палатке установлена печка-буржуйка. От палатки взметнулось облачко пыли. Мы с отцом смотрели на действия Форестера, застыв с распахнутыми ртами. Это уже меньше было похоже на гипноз, а больше на настоящее волшебство.

– Ебучее сумасшествие!
– воскликнул отец. Тут он посмотрел на меня.
– Сын, ты этого не слышал.

– Сам в шоке! Это же магия!

– Хе-хе-хе!
– проскрипел старик.
– Давно у меня в лавке никто так не реагировал на обычные манящие чары и распаковочное заклинание.

– И что, все так могут?
– стало мне интересно.

– Так мало кто может, молодёжи нынче лень учить невербальные чары, всё прокричать заклятье вслух норовят, - пробурчал старик.
– Заходите внутрь, посмотрите, - отдёрнул он полог палатки и сделал приглашающий жест.
– Ты это, мальчик, папку только за руку возьми, а то на входе антимагловские чары, чтобы простецы внутрь не забрались. Статут секретности.

– Так мы там не поместимся, - удивился отец.

На это волшебник лишь ухмыльнулся.

Я взял отца за руку, мы кое-как протиснулись внутрь палатки. А вот когда оказались внутри, то обомлели. Тут теснотой и не пахло. Это были весьма приличного размера апартаменты. На глаз прикинул, что в длину помещение примерно шесть метров, а в ширину около четырёх с половиной метров, до потолка метра три, не меньше.

В дальнем правом углу стоит ширма. С левой стороны расположился старинный кухонный гарнитур: тумбочки, шкафчики, всё сделано из массива дерева, покрытого лаком, тут даже плита есть, только она словно из музея - массивная, чугунная, дровяная. Именно от неё вверх уходит дымоход. Дальше по этой же стороне был установлен стол и вокруг него четыре стула со спинками. На противоположной стороне расположились: двустворчатый платяной шкаф, двуспальная кровать и письменный стол. Между кроватью и кухонным гарнитуром остаётся ещё около метра пространства, так что мимо неё можно спокойно пройти. Единственное, что слегка портило впечатление - это густой слой пыли, покрывающий все поверхности.

Вслед за нами внутрь палатки (у меня язык не поворачивается эту квартиру-студию так называть) зашёл Форестер.

– Да уж, давненько я ею не пользовался, - выдал старик.
– Грязновато, тесновато, но так и цена не сотня галеонов.

– Это действительно та самая палатка?
– хриплым голосом спросил отец.
– Что-то не верится, что мы не в квартире.

– Не сомневайтесь, палатка это, - проскрипел Форестер.
– Эх, молодость... Помню, как сейчас. Сто семьдесят лет назад я всё рвался повидать мир, да только с деньгами было туго. Вот и купил самую дешёвую модель палатки. Ну, так в тесноте, да не в обиде. Я с этой палаткой десять лет по миру путешествовал, она ещё лет триста прослужит.

– А чего же тогда так дёшево продаёте?
– удивлённо спросил отец.

Я всё ещё не мог поверить своим глазам, стал трогать тумбочки, плиту, хотел убедиться, что нас не загипнотизировали. Отец не отставал от меня. Это привело к тому, что мы оба оказались вымазаны по уши, а по помещению стали летать клочки и облака пыли.

– Это дёшево только по сравнению с новыми палатками, - пояснил Форестер.
– Мне-то она больше ни к чему, стар я, чтобы путешествовать. Дома лучше! Сильный и умелый волшебник сам себе такое жилище может наколдовать, остальные такую древнюю и маленькую палатку не купят. У потомственных магов такого добра лучшего качества от предков досталось навалом, а молодёжь побрезгует, лучше новую купят. Вот и остаётся разве что небрезгливому маглорожденному продать. А до моей лавки такие покупатели редко доходят.