– Я не знал Рэба, только по рассказам, – оправдался Булкин.

– Вот и не комментируй, чего не знаешь, – строго приказал Дизель.

В нем еще жила память о тех временах, когда стаб охранялся Рэбом. Крофт часто признавалась, что аура Рэба оберегает его от опасностей, и что ей спокойно, когда он рядом. Дизель верил дочери наполовину, но все же после исчезновения Рэба ощутил, как пропало ощущение родительского покровительства, а вместо него появилось холодное чувство сиротства.

– Ломоть, перед тем, как исчезнуть, сказал, что здесь есть человек с большим опытом. Он не просто сенс, а настоящий менталист, – перевел тему Шаткий Тростник, – Петлю вырубил, когда он попытался наручники отстегнуть.

– Я думала о том, что те, кто нас пленил, давно в Улье, либо это охотники на скребберов, съевшие не по одной белой жемчужине.

– Скребберов? – переспросил Череп. – Их кто-нибудь видел вообще?

– И, слава Богу, что не видел. Для многих, это последнее в жизни, что они видят.

– Я думаю, что все эти истории, про охотников на скребберов, – легенды Улья, красивые и героические, – Дизель считал, что в человеческой природе слагать легенды, имеющие мало общего с действительностью.

– О, пожрать несут, – оголодавший Немец увидел человека с солдатским термосом, идущего в их сторону.

– Смотри, термос-то побольше дали, – заметил Петля.

В этот раз их накормили холодной окрошкой, в которой чувствовался привкус живца. Булкин, неуклюже, из-за наручников, но все равно быстрее всех доел свою порцию и откинулся назад с довольным видом.

– Блин, я всего несколько часов на привязи, а уже рад еде, как собака.

– Полай, может добавки принесут? – предложил ему Репей.

– Нет, я лучше предложу им свои услуги пекаря, видели, какой у них клеклый хлеб? А я могу такой испечь, м–м–м, люди сами косяками к ним попрут и ловить не надо будет.

– У–у–у, натура предательская, – Репей расставил растопыренные пальцы и направил их в сторону Булкина, словно собирался придушить его. – Скрипач Булкин не нужен.

Неожиданно подпрыгнул Череп, будто его ударило током.

– Ты чего? – удивился Дизель.

– По мозгам резануло, – он потер виски, – ух, жестко.

– Походу к вам, психам тут неравнодушны, – под «психами» Петля понимал всех, кому Улей подарил ментальные способности. – Глядишь, ночью…, – он осекся и уперся в критичный взгляд Дизеля. – Глядишь, ночью к Ломтю переведут, в комфортабельный номер, – Петля попытался выкрутиться. – Не, мы же не знаем, где Ломоть? Чего вы сразу о плохом?

– Да, оптимист из тебя хреновый, – Дизель покачал головой.

– Да, идите вы к лешему, – Петля отвернулся ото всех, насколько ему позволили пристегнутые наручниками руки.

Дуться ему долго не пришлось. Петля завертел головой, привстал, вглядываясь в сторону правее ворот. Тут же на вышках засуетилась охрана, повернула стволы пулеметов туда же, куда смотрел и Петля.

– Кто? – спросил Дизель, поняв, что их сенс почувствовал чье-то присутствие.

– Мутанты. Много.

– Твою мать! А мы тут… – Петля дернул связанными руками.

– А не для них ли мы тут сидим? – предположил страшную вещь Булкин, в которую многие поверили.

С вышек ударили мощные крупнокалиберные пулеметы. По долине разлетелось эхо выстрелов. Пленники встали на ноги, чтобы видеть картину боя. Толпа мутантов приближалась к лагерю. Твари бежали умно, в раскачку, избегая попаданий. Наверняка, исподтишка руководил процессом развитый элитник, не спешивший подставляться под пули. Со всей очевидностью стало ясно, что молниеносная атака мутантов может закончиться печально для всего лагеря. Трех пулеметов было совсем недостаточно.

Несколько вооруженных автоматами людей открыли огонь через стену из колючей проволоки. Первая волна тварей издохла у самой ее черты. Но пока стрелки концентрировали свой огонь на ближайших целях, те, что находились во второй волне, успели добежать целыми и невредимыми.

Угроза прорыва обороны стала абсолютно очевидной. К тому же один из пулеметов заклинило, и его стрелок пытался справиться с проблемой, обнажив целый сектор обстрела. Кусач прорвался к забору и попытался сходу смести его. Поначалу показалось, что его ждет успех, но вскоре он так сильно запутался в проволоке, что стал похож на колючий шар. Тварь потеряла равновесие и упала, получив огромную долю свинца, хотя в этом не было нужды. Распутаться ей не удалось бы никогда.