– Хорошо, что ты очнулся, - произнес варвар, стоявший перед ним, и схватил Клода за челюсть, удерживая его голову. Лишь спустя мгновение Клод понял, что дикарь говорит на бретонском языке, хотя и с сильным акцентом.
– Боги услышат твои крики.

Клод заметил на земле перед ним деревянный брус, и увидел на нем множество зарубок от топора. И еще увидел кровь - и засохшую, и свежую - от которой эта импровизированная плаха стала почти черной. И Клод зарыдал, словно ребенок, слезы и сопли потекли по его измазанному кровью и грязью лицу.

– Нет, пожалуйста, нет, нет!
– всхлипывал он, зажмурив глаза от ужаса.

Клода схватили за волосы сзади и пригнули на плаху. Его связанные руки болезненно вывернулись за спиной, уткнувшись лицом в дерево, он почувствовал свежую кровь на своих губах.

– Ты умрешь не сразу. Сначала я порежу тебя, - прошептал норсканский шаман ему в ухо.
– Просто, чтобы заставить тебя покричать. Твои крики привлекут внимание богов - и только тогда придет твоя смерть.

Клод плакал, как младенец, крепко зажмурив глаза. Почувствовав холодное прикосновение клинка к уху, он завизжал. Но сильные руки крепко держали его, прижимая голову к деревянному брусу.

Бьярки улыбался, слушая вопли пленника. Он чувствовал присутствие демонов поблизости, прямо за завесой, отделяющей реальный мир от благословенного безумия Хаоса, и знал, что они наслаждаются болью, которую провидец причиняет этому существу.

– Подождите!
– взвыл бретонец.
– Я могу помочь вам!

Бьярки не обратил внимания на его слова.

– Я… я знаю путь в крепость!
– завопил пленник.
– Тайный ход! Он не охраняется! Пожалуйста, не убивайте меня!

– Стой, - вдруг раздался знакомый голос. Бьярки выругался. Бретонец продолжал вопить, скуля, как побитый пес.

– Я сказал, остановись, Маленький Медведь, - прорычал голос снова, на этот раз более угрожающе. Бьярки повернул голову и сердито посмотрел на ярла. Стирбьорна сопровождали две его дочери, каждая из них держала руку на рукояти меча. Ярл стоял, скрестив руки на широкой груди.

– Почему?
– спросил Бьярки.

– Что он сейчас сказал?
– поинтересовался ярл.

– Он умоляет пощадить его, - ответил провидец.
– Воистину, жалкая тварь.

– И больше он ничего не сказал?
– Стирбьорн прищурил глаза.

Бьярки облизал губы, думая, сойдет ли ему с рук ложь. В конечном счете он отверг эту идею. Не стоит рисковать и портить отношения с ярлом из-за ничтожной жизни какого-то бретонского пса.

– Он утверждает, что знает путь в крепость. Неохраняемый, как он говорит.

– Подними его, - велел Стирбьорн.

– Он лжет!
– не выдержал Бьярки.
– Он скажет все что угодно, чтобы продлить свою жалкую жизнь хоть на несколько мгновений!

– Я сказал, подними его, - прорычал ярл.

– Пленные предназначены в жертву богам, мой ярл, - огрызнулся Бьярки.
– Ты рискуешь разгневать Великие Силы, вмешиваясь в жертвоприношение.

Стирбьорн угрожающе поднял палец и указал на провидца. Бьярки опустил голову, что-то злобно шепча.

Он бросил взгляд на ничтожное существо, лежавшее под его ножом. Бретонец перестал вопить и только всхлипывал, по его лицу текли слезы, смешиваясь с кровью и соплями. Одним резким движением Бьярки отсек ему ухо. Пленный взвыл от боли, и завопил еще громче, когда провидец плеснул спирту на его рану.

– Ладно, - сказал Бьярки, толкнув истекающего кровью бретонца к ногам Стирбьорна. Отрубленное ухо он швырнул одному из боевых псов ярла. Зверь ловко поймал ухо зубами и проглотил одним глотком.

Чтобы выбить информацию из этого бретонского ничтожества, не понадобилось много времени. Бьярки показалось отвратительным, как быстро пленный предал своих товарищей. Однако бретонский пес оказался хитрым - точное местоположение тайного хода в крепость он так и не указал, явно пытаясь подольше сохранить себе жизнь. В действительности, если бы он точно указал, где этот ход, то сейчас был бы уже мертв. Возможно, этот бретонец не так глуп, как сначала подумал Бьярки.

– Он не сможет долго скрывать это от нас, - заявил Бьярки, с немалым удовольствием помахивая своим змеевидным кинжалом.

– Нет, - сказал Стирбьорн.
– Я не хочу больше слышать его жалкие вопли. Он приведет нас туда.

– Мой ярл, ты собираешься лично возглавить это нападение?
– удивился Бьярки.

– О боги, нет, - засмеялся Стирбьорн, и его дочери заулыбались.

Бьярки, чувствуя, что он чего-то не понял, ощетинился и прищурил глаза.

– Понадобится не меньше недели, чтобы этот запах выветрился из моих ноздрей, - на лице Стирбьорна появилась злорадная ухмылка.
– Нет, дорогой Бьярки, нападение возглавишь ты.