– А малыш-укропчик умеет в иронию, – хихикнул Москаль, уже рефлекторно прикрывая рот костяшками пальцев. – Ну вот тебе пальцы сердечком, – Москаль показал фак. – Ты давай потише, а то говно полетит во все стороны.

Донышко выскользнуло из пальцев, вымазанная коричневым бутылка упала на ковер.

– Вытрись уже.

Коля послушно вытащил салфеточку из коробки и подтерся.

– Ну вот, а еще хохлята говорят, что не хотят быть рабами у кацапов.

– Я хочу быть твоим рабом, – сказал Коля, дроча в камеру.

– Мальчик, ты совсем-совсем себя не уважаешь? Ну, понятно, анальной девственности ты уже лишился, но где твое наци-анальное достоинство, в конце-то концов? Тебя такого даже в батальон Ляшка не возьмут, не то что замуж.

– Вот мое достоинство, на, смотри, – Коля ткнул головкой в объектив.

– Знаешь что? – Москаль на минуту задумался. – Что б еще с тобой такое сделать, чтобы весело и толерантно… У меня уже фантазия на нуле, сам понимаешь, день был насыщенный… А вот что мы с тобой сделаем… Кончи брату на лицо.

– Это я точно не сделаю. – Коля сделал глубокий вдох, чтобы унять свой хуй.

– Тогда это наш последний разговор. – Москаль вдруг стал очень серьезным. – Мне похуй, чего ты там делаешь или не делаешь, таких блядей в интернете воз и маленькая тележка. Не думай, что ты какой-то особенный. Всё, я отключаюсь.

Скайп всхлипнул, завершая видеозвонок.

Коля тяжело дышал, как будто бежал на длинную дистанцию и его столкнули перед самым финишем под ноги соперникам: кто просто перепрыгнул, а кто и пнул побольнее. Стример тупо разглядывал бутылку, которую надо было, кстати, срочно выбросить, спящего брата, ненавистную камеру, толпу чайных кружек на подоконнике. Стыдно ему не было, это чувство атрофировалось, еще когда он впервые получил деньги за унижение. Сейчас Коля чувствовал себя одиноким и никому не нужным говном.

– Все, ты заебал! – Коля снова отправил видеовызов.

– Что, так сильно подсел на мой хуй? – довольно спросил Москаль. – Ты еще скажи спасибо, что я добрый, до тебя я одну девку заставил ссанину пить за 500 р.

– Не строй из себя еще большего мудака, чем ты есть, – вспылил Коля.

– Не веришь, что ли?

Пришло вложение с некрасивой, но молодой телкой, которая действительно пила что-то желтое и держала в свободной руке записку: «Я, тупая пизда Олеся, пью свою ссанину, потому что Дима так захотел».

– Можешь, кстати, убедиться, что я натурал, а не как ты, – добавил Москаль. – Ну, хочешь быть моим рабом?

– Сказал же, хочу! – крикнул Коля.

Дима встрепенулся во сне, подложил правую руку себе под голову, а левой потянулся к промежности.

– Гляди, он тоже хочет, – подначивал Москаль.

Коля придвинул стол вплотную к кровати и протянул шнур камеры на всю длину, разделся полностью и сел на колени рядом с головой брата, расставив пятки, как японская девочка.

Лицо спящего Димы было прекрасным и невинным, длинные ресницы и полуоткрытые пухлые губки делали его совсем похожим на тян [14] , несмотря на уже немалый возраст: в 25 его сверстники уже стали корявыми либо опухшими от бесконечных пьянок.

Коля очень надеялся, что брат проснется, а Москаль сменит гнев на милость, но Дима только постонал, отвернул голову, и из края его глаза скатилась на простыню слезинка.

– Вот как просит, даже плачет, – сказал Москаль, открывая третью бутылку – Дрочи давай быстрее, я спать уже хочу.

Коля осторожно поцеловал брата в губы, погладил его по щеке и начал дрочить.

– Ой, бля, я щас заплачу, какая ты сентиментальная пусечка. Я не просил его целовать, я сказал, чтоб ты ему харю обспускал, – торопил Москаль. – Дрочи давай, педрила-мученик, за свои права и международный мир.

Коля никак не мог кончить, он терзал конец уже двадцать минут, Москаль допил пятую бутылку и читал Рильке, зевая и поглядывая на экран.

– Димочка, я не могу спустить, – чуть не плача, сказал хохленок.

– Это ты к кому обращаешься? Не можешь спустить – пусть твой Димочка сделает тебе ротиком, – отмахнулся Москаль.

Брат во сне повернулся, уткнувшись лбом в Колину ляжку. Коля зажмурил глаза, представив себе сотни нарисованных японских девок с сиськами самых разных форм и следами затейливой одежды на нарисованных телах. Он вспоминал шотакон [15] и бару [16] , мангу, где свинья ебет студентку, и додзинси [17] к «Наруто» [18] .