The cost of this translation was defrayed by the subsidy from Swedish Arts Council, gratefully acknowledged.

Благодарим Шведский совет по культуре за субсидию на перевод этой книги.

Любое использование текста и иллюстраций разрешено только с письменного согласия издательства.

Text © Ulf Nilsson, 2013

Illustration: © Gitte Spee, 2013

First published by Bonnier Carlsen F"orlag, Stockholm, Sweden

Published in the Russian language by arrangement with Bonnier Rights, Stockholm, Sweden and Banke, Goumen & Smirnova Literary Agency, Sweden

– Злостные похитители! – верещал маленький зверь, нервно перепрыгивая через сугробы. – Постные злохитители!

Дело было вечером, в лесу стояла полная тишина. Падал лёгкий снежок.

– Бесстыжие воришки! – кричал зверь писклявым дрожащим голосом. – Ворижие бесстыжки!

Вскоре он выбрался на тропинку. Тропинка вела к маленькому домику. В домике находилось отделение полиции. В окне домика горел свет, потому что в полиции свет не гасят никогда.

Зверь стряхнул с шубки снег и взмахнул длинным мохнатым хвостом так, что снежинки закружились в воздухе. Оказалось, это бельчонок. Обтерев ноги, он вошёл внутрь.

– Кошмар! Жуть и мрак! – воскликнул он. – Муть и жрак…

Бельчонок огляделся. Вообще-то это было самое обычное отделение полиции. Большая комната, на стене у двери стеклянный шкафчик. Внутри шкафчика – пистолет и дубинка. Стекло очень толстое, а на дверце крепкий замок.

В камине посреди комнаты догорали последние угли. За камином располагалась небольшая кухонька, где можно было приготовить чай.

Надо же, сколько в полиции современных, непонятных вещей. Странный дом, подумал бельчонок, и обстановка странная. Сам бельчонок проживал в дупле. Без всяких там столов и стульев. Только он и его орехи. Всё самое необходимое.

Затем бельчонок увидел три очень большие жестянки для печенья. Почуяв приятный запах, он пригляделся.

Потом посмотрел направо. Здесь была тюрьма с решётчатой дверью нараспашку. Внутри – койка, на ней толстое пуховое одеяло и две подушки. Судя по всему, сейчас никаких воров под стражей не было.

Бельчонок посмотрел налево. Здесь была ещё одна комнатка, спальня начальника полиции. Над кроватью висели фотографии старых жаб и совсем маленьких жабьих детей, по мнению бельчонка, довольно-таки уродливых.

Он шагнул вперёд и оказался у большого письменного стола. За столом сидела грузная жаба, зажав в лапе карандаш, а перед ней лежала какая-то важная бумага. Это был прославленный комиссар Гордон, начальник полиции и главный детектив в лесу. Знаменитый комиссар Гордон, гроза всех преступников.

Но комиссар спал, уронив голову на свою важную бумагу. Щека его покоилась в небольшой кучке крошек. Рот его был открыт, комиссар храпел. Из уголка рта прямо на важную бумагу тянулась ниточка слюны.

– Кошмар! – тихо повторил бельчонок.

Комиссар вздрогнул, что-то пробурчал во сне и облизнулся. Потом потёр свои большие круглые глаза. И разом проснулся.

– Я не спал! – быстро проговорил он. – Я писал что-то очень важное.

Комиссар поглядел на бумагу. Она промокла, и все его записи превратились в мазню. Да ещё с крошками.

– Только вот ничего из этого не вышло, – грустно добавил он и скомкал лист. – Дорогой бельчонок, садись, пожалуйста, на табурет для посетителей. Чем я могу тебе помочь?

Бельчонок осторожно сел на маленький табурет и принялся рассказывать. История была длинная и запутанная, начиналась сильно издалека и никак не желала кончаться. В ней появлялись всё новые и новые животные, они ничего не делали, а потом просто исчезали. Подозреваемых было не счесть. Но о каком преступлении шла речь? Простому и даже неглупому зверю этого было не понять.

Однако комиссар Гордон понял.

К концу истории бельчонок так разволновался, что заплакал. Комиссар Гордон дал ему носовой платок, но перебивать не стал. Он никогда никого не перебивал. Иногда он вставлял коротенькое «ага», чтобы поддержать рассказчика.