Наиболее важным является вопрос о последствиях несоблюдения условий уступки, предусмотренных законом.

Так, в случаях, когда закон запрещает уступку вне связи с получением согласия должника или третьего лица (см. пример с договором на долевое участие в строительстве: уступка только при полной уплате цены либо одновременно с переводом долга), подлежат применению общие положения о недействительности сделки, нарушающей требования закона или иного правового акта (ст. 168 ГК).

При этом, поскольку для сделок уступки законные ограничения – в рассматриваемом нами выше примере с договором на долевое участие в строительстве – направлены на защиту в том числе интересов третьих лиц (а именно должника-застройщика, который может столкнуться с серьезными трудностями при исполнении договора при переходе права другому лицу в случае неисполнения первоначальным кредитором встречной обязанности), такие сделки подпадают под действие п. 2 ст. 168 ГК – их следует рассматривать как ничтожные. Иного закон для таких сделок не предусматривает. Следовательно, в этих случаях право требования к цессионарию не переходит.

В других случаях вопрос о том, будут ли сделки уступки, совершенные в обход законного запрета, ничтожными или оспоримыми, в каждом конкретном случае следует обсуждать с учетом целей запрета.

В тех случаях, когда закон в качестве условия действительности уступки требует согласия должника (п. 2, абз. 1 п. 4 ст. 388 ГК) – который, как уже отмечалось, для сделки уступки является третьим лицом, – должны применяться положения ст. 173.1 ГК «Недействительность сделки, совершенной без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления».

По общему правилу, установленному п. 1 ст. 173.1 ГК РФ, такая сделка является оспоримой, если из закона не следует, что она ничтожна или не влечет правовых последствий для лица, управомоченного давать согласие, при отсутствии такого согласия. Она может быть признана недействительной по иску такого лица или иных лиц, указанных в законе.

В ситуации, когда закон ставит судьбу сделки уступки в зависимость от согласия должника, было бы принципиально неправильно возлагать на него необходимость оспаривать такую сделку, для того чтобы защититься от последствий уступки и возможности предъявления требований новым кредитором (цессионарием). Должник в таких случаях вправе исходить из того, что в отношении него никаких последствий до получения его согласия не наступает и он не обязан ни реагировать на уведомление, ни каким бы то ни было иным образом согласовывать свои действия с фактом совершения соглашения о передаче права. Для него такая сделка уступки эффекта иметь не должна, независимо от факта ее оспаривания. В этом особенность сделок уступки, которые следовало бы учитывать в судебной практике, чтобы избежать возложения на должника излишних рисков.

Казалось бы, для цедента и цессионария указанная сделка должна считаться оспоримой и могла бы быть признана недействительной судом по требованию каждого из них при соблюдении требований п. 2 ст. 173.1 ГК РФ, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об отсутствии на момент совершения сделки необходимого согласия такого лица или такого органа.

Однако более простым и понятным решением является признание того обстоятельства, что отсутствие согласия должника служит тем препятствием для уступки, за отсутствие которого в силу ст. 390 ГК РФ ответственность несет первоначальный кредитор (цедент). В связи с этим нет необходимости прибегать к оспариванию сделки, поскольку последствия неполучения согласия определены специальными правилами, содержащимися в п. 2 и 3 ст. 390 ГК РФ.

Правила п. 2 ст. 382 ГК РФ в этом случае не применяются, так как речь идет о нарушении требований закона, а не договора (соглашения).

2. Уступка права требования может быть ограничена договором; договор может устанавливать условия для ее совершения (например, необходимость получения согласия должника).

В отношении неденежного обязательства прямо установлено, что право на получение неденежного исполнения может быть запрещено или ограничено соглашением между должником и цедентом (абз. 2 п. 4 ст. 388 ГК РФ).

Последствия нарушения такого соглашения установлены п. 2 ст. 382 ГК РФ: если договором был предусмотрен запрет уступки, сделка по уступке может быть признана недействительной по иску должника только в случае, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об указанном запрете.

Данное правило представляется неудачным: вместо того, чтобы защищать интересы должника, который с помощью условий договора пытается защищать свой интерес в сохранении субъектного состава обязательства, данная норма требует для этого возбуждения дорогостоящей судебной процедуры, в которой к тому же надо доказывать обстоятельства, от должника никак не зависящие. Обязанность раскрыть информацию об уступаемом праве (в том числе о наличии договорных запретов и ограничений) лежит на цеденте (первоначальном кредиторе), как на стороне соглашения об уступке, а не на должнике, как стороне обязательства, из которого возникло уступаемое право. Должнику представить доказательства того, что цессионарий был уведомлен о препятствиях к уступке, может быть весьма затруднительно.

Для сторон сделки уступки (цедента и цессионария) данная норма закрывает возможность оспорить сделку. Даже применение норм ст. 390 ГК об ответственности цедента ставится под вопрос, поскольку до эффективного оспаривания уступки должник лишен возможности как-то возражать цессионарию и причин для предъявления претензий к цеденту не будет.

Представляется, что конструкция в данном случае должна быть иной: должник в любом случае вправе не принимать во внимание факт уступки до дачи своего согласия, а цессионарий вправе оспорить сделку уступки, если докажет, что не знал и не мог знать о наличии договорных ограничений.

Уступка прав на неденежное исполнение в практике достаточно редкое явление по сравнению с уступкой прав по денежным обязательствам, поэтому вряд ли в первое время применение этой нормы вызовет серьезные проблемы, но тем не менее хотелось бы их предотвратить.

Как представляется, для должника в этой ситуации в качестве мер защиты могут быть использованы: взыскание убытков и договорных неустоек за нарушение условий договора о запрете (об ограничении уступки); расторжение договора с цедентом в связи с существенным нарушением его условий.