– Да, мне здесь нравится. – Согласился Мухин, улыбнувшись своей спутнице. – Коньяк, Шампанское? Лучше коньяк, не дожидаясь ответа, предложил он и наполнил рюмки.

– Ой, это ж крепкое! – всплеснула руками Лена, – опьянеем сразу.

– Да ну, ерунда, попляшем, и все пройдет. К тому же берег моря рядом, можем выйти и подышать свежим воздухом. – Успокоил Мухин. – Давай за тебя! – Поднял он свою рюмку.

– За нашу счастливую встречу на солнечном берегу! За знакомство! – Торжественным голосом добавила Лена.

Мухин похвалил ее за такое уточнение и, обратив внимание Лены на бутылку коньяка с белым аистом на этикетке, заметил:

– А эта птица, как известно, счастье приносит, да и коньяк отменный.

– Так ты со смыслом его заказал? – довольно улыбнулась Лена. – Пригубила рюмку и про себя подумала – не коньяк, а самогонка натуральная, почти как у них в селе, в Тамбовской области. И чего мужики в этом напитке такого ценного находят? Но когда допила рюмку до дна, почувствовала, как приятно разливается по телу тепло. В такт с «Историей любви», исполняемой оркестром, с волнами светомузыки, выплывавшими с экранов, установленных на эллипсовидной сцене перед музыкальными инструментами. На небольшом пятачке для желающих потанцевать, пока никого не было – еще не вошли в кондицию и не наговорились за столиками. К тому же вечерняя публика только прихлынула, и неторопливые официантки не успевали всех обслужить. Поэтому поужинавших и танцевавших после нескольких рюмок коньяку или бокалов вина можно было сосчитать по пальцам.

В углу, рядом со сценой, за сплошь заставленным закусками и бутылками столом, сидела уже шумная и подвыпившая компания молодых мужчин. Среди них – несколько кавказцев, часто поднимавших бокалы и произносивших тосты.

– Ты гляди, как гуляют! – кивнула в их сторону Лена – Наверно, деньги некуда девать! И что за интерес вот так, одним мужикам, без девчонок гулять?

– Не торопись с выводами! – Уточнил Мухин. – Это ОРСовские ребята, видно, очередную сделку провернули, вот и гуляют. Небось, из Узбекистана пару вагонов яблок пригнали – там они копейки стоят, а здесь за хорошие и длинные рубли загнали. Они в Шевченко деньги делают. Ловкачи! Наши русские так не могут. А подружки их еще пока красятся, под занавес этого вечера появятся. У них свой регламент.

– Странно! – Удивилась Лена. – Совершенно не понятно, почему здесь так принято у девчонок по занавес приходить?

– Так это, какие девчонки – веселые, они тут парней и мужиков только снимают, потом на квартиры везут и там продолжают гулять до утра.

– Потаскухи, что ли? – Неловко спросила и почему-то вдруг покраснела Лена.

– Да что-то вроде того. Но у каждой свой дружок среди этих имеется, со всеми подряд они не гуляют. Нашли денежных ребят и присосались к ним, как пиявки. Пока не обберут, не отстанут. Правда, похоже, у этих кавказцев деньги никогда не заканчиваются. Как потратят, новые дела проворачивают. Вот живут, не то, что мы, простые работяги! Карман у каждого тугой, посмотри, как важно сидят!

– Да, – согласилась Лена. – Заметно, что с гонором ребята, все из себя супермены. Уверены в себе.

– Даже чересчур! – С недовольством заметил Мухин. – Наглые, как негры. – Вон тот, что с бородкой и в кожаном жакете, похожий на журналиста или писателя, пивом торгует в стекляшке у пирсов. А другой – развозит пивные галлоны. В день имеет не меньше двух сотен – волшебник.

– Да ну! За такие деньги у нас в колхозе целый месяц горбатиться нужно!

– Вот тебе и ну! Чешское пиво тут большим спросом пользуется. Они его разбавят вдвое, затем ведрами продают. Из кружек-то распивать рядом с машинами, с которых продают пиво, санэпидстанция запретила. Боятся инфекции без смыва. А им – торгашам – это только на руку. Где б и когда еще так руки погрели? Мужики-то наши, хоть что, выпьют. Толпой к машинам, с которых пивом торгуют, валят, давят друг друга. Недовольным вкусом пива и слова не дают сказать, побить могут. А эти микробы, показал он на кавказцев, только рады. Пользуются суматохой.

– Жлобы! – Высказала свое мнение о продавцах пива Лена.

– Хуже! Паразиты! – Уточнил Мухин. – Только не вздумай об этом сказать им, зарежут. Видишь, какой кодлой держатся. Как волки в стае. Только тронь, порвут!..

– Может, пойдем отсюда? – Встревожилась Лена. – Еще пристанут к нам!

– За это не волнуйся. Тут законы уважают и меня знают. Никто не тронет. Вон, видишь, – за тем столиком – из нашей фирмы ребята. Тоже не лыком шиты, если что, раскидают этих!

– Да что же за удовольствие – сидеть и ждать выходок дурной публики и еще деньги за все платить! – Недоумевала Лена.

– Адреналин! Без этого тоже неинтересно. Тут свой мир, свой космос и свой уклад. Пойдем, потанцуем! – Предложил Мухин.

– Да никто еще не танцует. Может, позже?

– Ладно! – Согласился Мухин. – Тогда еще по рюмке что ли?

– Да уж сам коньяк пей, я лучше немножко шампанского выпью.

– Можно и так! – Согласился Мухин, и стал отворачивать серебристую головку у поблескивавшей разноцветными бликами бутылки. – Я тоже не прочь шипучки выпить. Благородный напиток.

– А ты не увлекаешься этим? – Шутливым тоном спросила Лена. – Не алкоголик случайно?

– Я, – засмеялся Мухин, – да, алкоголик, когда жажда мучает и настроение ни в доску. Только вот руки не дрожат – швы после сварки под микроскопом и с рентгеном просматривают – ошибешься на микрон, заново придется шить. У нас сдельщина, так что сама понимаешь, работать только качественно выгодно и с твердыми руками.

– Ну, и шутник! – Засмеялась Лена. – Как это я сразу и сама не догадалась!

– Действительно! – Поддержал ее Мухин.

– А знаешь. – Тронула она его руку своими тонкими, полупрозрачными восковыми пальчиками. – «Жигули» ты обязательно купи. Тебе пойдет. У тебя лицо, подходящее под «Жигули». «Москвич» не покупай. Мужчина должен ездить на «Жигулях» или на «Волге». Чтоб престижно было…