В светлых джинсах, белых кроссовках и приталенной курточке того же цвета Настя выглядела как студентка московского вуза. На её фоне – в своей кожаной куртке и заправленных в берцы тёмных джинсах – Виктор смотрелся старше своих тридцати восьми лет. Хотя, вполне возможно, его старили борода, тёмные волосы с редкими вкраплениями проседи и падающая на лицо тень от широкополой шляпы наподобие армейской панамы.

Незадолго до входа в метро Виктор вдруг ощутил неладное. Он буквально затылком почувствовал чужой взгляд. Проходя мимо уличного кафе, мужчина взял Настю за руку, слегка сжал её пальцы и прошептал: «За нами следят». Делая вид, что разглядывает витрину, он использовал стекло как зеркало. За ними действительно следили. Он понял это по характерному поведению двух рослых парней в тёмных полупальто и одинаковых с виду штанах. Стоило ему и Насте остановиться, как здоровяки тоже сбавили ход, изображая, что смотрят на проезжающие по дороге автомобили.

– Ты их раньше видела? – шёпотом поинтересовался Виктор.

Настя чуть повернула голову, скосила глаза в сторону загадочных преследователей.

– Нет, – так же тихо ответила она. – Может, это за тобой следят? Мне Колдун рассказывал, ты до Зоны в спецназе ГРУ служил.

– Я обычный охранник, – прошипел Виктор и быстро зашагал к станции метро.

– Ага! Я уже это слышала, – сказала Настя, едва поспевая за спутником. Меньше чем через минуту она оглянулась. Топтуны действительно пасли их, поскольку ускорились сразу, стоило беглецам начать движение.

Когда до входа в метрополитен оставалось немногим больше ста метров, Виктор крикнул: «Бежим!», схватил Настю за руку и рванул к стеклянным дверям.

Расталкивая людей, они вихрем ворвались в вестибюль, перепрыгнули через турникеты, не реагируя на вопли смотрительницы в синей форме и круглой шапочке того же цвета на пепельно-серых волосах, и побежали вниз по эскалатору, перескакивая через ступеньки и освобождая себе окриками дорогу.

Станция встретила беглецов громким гулом, топотом ног и смесью технических запахов. Проталкиваясь сквозь плотную толпу людей, Виктор тащил за собой Настю, не выпуская её ладошку из своей руки. В его сознании многое переменилось за последние несколько минут. Стоило засечь слежку, как он со всей серьёзностью осознал сложность предстоящего дела и словно переродился. В нём как будто пробудился другой человек: холодный, рассудительный, жёсткий до жестокости, способный убить любого, кто встанет у него на пути.

Может, Настя была права, когда говорила, что он не тот, кем привык себя ощущать? А ведь он согласился помочь ей, поскольку принял это за некую игру. Он устал от размеренной жизни и жаждал приключений, ну или хотя бы смены привычного уклада на несколько дней. К тому же естественный ход событий – под ним Виктор понимал недавний разрыв с бывшей пассией – требовал нового увлечения. На эту роль превосходно подходила Настя. Она нравилась ему как женщина. Его не смущало, что она время от времени упоминала о муже, ведь он, Виктор, здесь, рядом с ней, а мифический супруг непонятно где и вообще неизвестно, жив ли он и существует ли на самом деле.

Из глубины тоннеля послышался нарастающий грохот приближающегося метропоезда. Вскоре синий грохочущий состав выкатился из тёмной кишки облицованного бетонными тюбингами перегона, с лязгом прополз до конца перрона и остановился. Двери с шипением разъехались в стороны. Беглецы, вместе с другими пассажирами, направились к вагонам.

В этот момент привычный звуковой фон станции нарушил пронзительный женский визг. Виктор оглянулся и, как оказалось, сделал это не зря. Один из преследователей вытащил из кармана пистолет с глушителем и теперь целился в них. Не среагируй Виктор на истеричный крик, лежать бы им с Настей сейчас на перроне в лужах крови с пробитыми пулями головами.

Виктор толкнул Настю в вагон, сам прыгнул следом, сбив с ног парня в красной толстовке. Тот было возмутился, но сразу же затих, когда стенка вагона сыпанула искрами и загудела от попавших в неё пуль.

Снова раздалось шипение сжатого воздуха. Двери захлопнулись. В тот же миг стекло одной из них треснуло и со звоном осыпалось на крытый резиновыми листами железный пол вагона.

Пассажиры в поезде закричали. Началась паника. Какой-то толстяк рванулся в хвост поезда, сбивая людей с ног, подобно тому, как шар для боулинга сшибает кегли. Настя оказалась у него на пути и, если бы не Виктор (тот, как регбист, бросился жирдяю наперерез и с грохотом впечатал его в стену вагона), наверняка отлетела бы в сторону, как хрупкая женщина в коричневом вязаном жакете и длинной тёмной юбке незадолго до этого.

Приведя пузана в чувство серией резких ударов по жирным щекам, Виктор схватил его за лацканы укороченного пальто и, словно тот был мешком с картошкой, швырнул на сиденье справа от двери. Ещё недавно там сидела худенькая девчушка. Как только первые пули ударили в стенку вагона, она соскочила с места, вытащила из кармана телефон и начала снимать происходящее на камеру. Стоило Виктору засветить толстяку по лоснящимся от сала брылам, как девица повернулась к ним спиной и сделала «себяшку». Видимо, решила, что для её маленькой головки с зелёными волосами до плеч, вызывающим макияжем и пирсингом в носу дерущиеся мужики будут наилучшим фоном.

Оставив толстопуза в покое, Виктор взял Настю за руку и потащил за собой, расталкивая взволнованных пассажиров плечом.

– Сойдём на следующей станции, – сказал бородач, когда они оказались в голове поезда. Здесь было спокойно. Находясь вдали от недавней потасовки, люди занимались привычными делами: читали книжки, слушали через наушники музыку, пропадали в социальных сетях. Наклонив голову, Виктор прошептал Насте на ухо: – Если ты права и переходы в иную реальность действительно существуют, где ближайший из них? «Комсомольскую» в расчёт не бери, там может быть засада.