Шрифт:
1
Всё пройдет, а ты останешься — и для этого есть миллион причин.
Мне одной теперь не справиться. Ты мне необходим.
Соединились наши орбиты. Мы видим мир, которого нет.
Что к тебе тянет, будто магнитом — ни для кого уже не секрет.
Я обезоружена, ведь ты очень нужен мне!
Ты очень нужен мне; нужен мне, нужен мне!
Легенда разрушена. Я обезоружена!
Ты очень нужен мне, нужен мне, нужен мне!
Сердце, словно хрупкое стекло, ты пожалуйста его убереги.
Чтобы с нами не произошло, — от меня не беги.
Соединились наши орбиты. Мы видим мир, которого нет.
Что к тебе тянет, будто магнитом — это давно уже не секрет.
Я обезоружена, ведь ты очень нужен мне!
Ты очень нужен мне; нужен мне, нужен мне!
Легенда разрушена. Я обезоружена!
Ты очень нужен мне, нужен мне, нужен мне!
Мария
— Я Вас спрашиваю Михаил Александрович, как такое случилось, что наш офис так глупо обнесли? Как получилось, что неумытые мародеры попали в помещение и тупо вынесли оргтехнику? — сказать, что я была взбешена, ничего не сказать.
— Мария Степановна, я найду виновных и уволю, — Михаил Александрович, начальник охраны офиса, пожилой мужчина лет пятидесяти пяти, нервно шевелил поседевшими усами и виновато смотрел на меня. Хороший мужик, старательный, и охранников подбирает не плохо, за исключением последнего обалдуя, который упустил такую дурацкую кражу.
— Нет уж! — мои холеные руки непроизвольно сжались в кулаки, — я хочу на него посмотреть.
— Он это… отсыпается, — несчастным голосом прошептал мужчина.
— Разбудить и ко мне. Отоспался уже ночью! Уволят они… А деньги кто компенсировать будет? Марья Степановна? У неё, конечно, карман-то бездонный.
— Что вы! Как так можно! Виноват, ошибся я в кадре!
— Свободны, — я устало отерла лицо ладонями, когда за начальником охраны закрылась дверь.
Это была первая осечка за десять лет совместной работы. Михаил Александрович пришел ко мне охранником, когда офис был размером с две комнатенки, в которых умещались все: и я, и менеджеры, и бухгалтерия, и юрист с экономистом. За эти годы штат компании немного увеличился и сейчас перевалил за двести человек, да и спектр предоставляемых услуг разросся. Кроме поставки строительного материала, мы начали брать небольшие подряды на строительство у нас появилось несколько региональных управлений. Саныч, как я его про себя называла, постепенно вырос до начальника охраны и набирал архаровцев в свою службу. Был он исполнительным и сообразительным, а уж в людях разбирался отлично, как он пропустил такого олуха царя небесного? Я даже когда брала нового сотрудника или сотрудницу, отправляла их на беседу к Санычу. У него вроде бы и образования особенного не было, да и из воинского прошлого только служба в армии. Одно время думала может его в АХО сунуть, потому что мужик был мастер на все руки, но потом передумала, уж больно хорошо он организовывал своих орлов. Я нервно побарабанила пальцами по столу.
Через пару часов пред мои ясны очи был представлен непонятного вид мужик. Волосы висели немытыми сосульками, лицо заросшее, а некогда хорошая фигура быстро оплывала. Он стоял в засаленных джинсах и ещё более грязном свитере и с равнодушным видом созерцал пол.
— Объясните пожалуйста, чем вы были заняты, что не закрыли дверь на ночь? А еще более интересно, как вы пропустили тот момент, когда в офис вломились мародеры и растащили оргтехнику на вверенном вам объекте.
Мужчина неопределённо пожал плечами и невидящим взглядом серых глаз продолжил рассматривать ковёр.
— Может вы на меня посмотрите? Как у вас ещё совести хватает так себя вести! — отпустившая было злоба всколыхнулась с новой силой. Да как он смеет!
Откинув грязную чёрную чёлку, он вперил в меня злобный взгляд. Меня прошиб холодный пот. Неужели?
— Ершов? Игорь? — я чуть было не вытерла вспотевшие руки о новую бежевую юбку, идеально отутюженную, скрываемую столом. Это был жест из детства. Тогда, когда я нервничала, я терла вспотевшие ладошки об одежду и поправляла съезжавшие в такие моменты, очки в роговой оправе. Сейчас поправлять было нечего, очки давно заменили линзы. Их я купила, наверное, раньше первой приличной вещи, как только в руках появилась сумма позволяющую такую, баснословно дорогую для того моего бюджета вещь.
Ненависть во взгляде мужчины потеснилась, позволяя появится удивлению и непониманию
— Пятьсот сорок третья школа? — зачем-то уточняла я, хотя сейчас уже была уверена, что передо мной бывший красавчик и звезда всея школы Игорь Ершов. Сейчас он хмурился, пытаясь воскресить в памяти тех, с кем учился. Я не буду помогать с этим. Меня он вряд ли вспомнит, много чести было меня запоминать — Игорь, что с тобой произошло? — удивлению моему не было предела.
После этих слов непонимание снова сменилось злобой. Он в два шага преодолел расстояние, разделявшее его и мой стол. Уперся руками в столешницу и приблизил свое лицо к моему:
— Жизнь она такая… С. ка, — с яростью прошипел он, обдавая меня запахом перегара и немытого тела, — но вам то откуда знать госпожа директорша? Вам просто чуть больше повезло чем мне.
Теперь понятно, как он пропустил воров. Банально накирялся, когда основная масса сотрудников покинула пределы офиса.
— Ну да — ну да, — согласно покивала я, — но знаете, сейчас с. кой побуду я. Я требую возмещения убытка или отработки этой суммы. И если я ещё раз узнаю, учую или увижу радом с вами хоть каплю спиртного, я вас просто засажу за решетку, за кражу.