– Что делать, Олеся? – спросил он. – Что тут будешь делать, они же ужин с собой унесли!

– Потерпишь, – ответила Алиса.

Только тут она сообразила, что уже темнеет – вот и день прошел. Ничего себе денек!

Павлонийские дети разбрелись по двору, они даже не знали, куда им идти.

– Пойдем посмотрим, где спальни, – сказала Алиса Остапу, – а потом отведем малышей.

– Добре, – согласился Нетудыхата.

Они успели сделать всего несколько шагов, как им навстречу выскочил сержант Гаррик.

– Однорукий ушел? – спросил он.

– Все ушли и нас без ужина оставили, – сказал Остап.

– А вы тоже новенькие? – спросил Гаррик.

Он все еще был в летном комбинезоне, но без шлема.

– Нас только сегодня привезли, – объяснила Алиса.

– Пошли, – сказал Гаррик. – Поможете мне посмотреть, живой Стуччи или его убили?

– А у меня нога натертая! – заныл Остап.

– Пойдем! – согласилась Алиса.

Алиса с Гарриком быстро добежали до самолета.

Когда они остановились возле крыла, Алиса услышала сзади шаги. Она обернулась. Их догонял запыхавшийся и взлохмаченный Остап.

– Как вам только не стыдно, – воскликнул он, – бросать меня в чужой стране без защиты!

– Скажи своему другу, чтобы помолчал, – произнес Гаррик. – Мне надо послушать.

И он так это сказал, что Остап невольно закрыл рот.

Гаррик стоял возле крыла самолета и прислушивался.

– Слышишь? – спросил он.

Алиса услышала, что в самолете кто-то стонет.

– Это он, – сказал Гаррик. – Он мой друг. Нас вместе украли, мы последние из нашей партии...

– А где остальные? – спросил Остап.

– А остальных больше нет, – просто ответил Гаррик. – Мало кто возвращается с задания.

Гаррик вспрыгнул на крыло и заглянул в кабину.

Алиса последовала за ним.

В кабине сидел светловолосый мальчик ее возраста. Голова его была откинута назад, глаза закрыты. Мальчик тихо стонал.

– Стуччи, ты жив? – спросил Гаррик.

– Я... – Стуччи было трудно говорить. – Мне больно! Я умру.

– Видишь, – горько вздохнул Гаррик. – Однорукий был прав. Стуччи скоро умрет.

– Да погоди ты! – рассердилась Алиса. – Конечно, он умрет, если вы будете плакать и ничего не делать.

Она обернулась к маленькому летчику:

– Ты ранен?

– Я убит.

– Хорошо, ты убит. Скажи только – куда ты убит?

– Голова... рука... нога!

– Так, – сказала Алиса. – Теперь осторожно вытащим его из самолета. Только очень осторожно.

– Нет! – закричал Стуччи, когда Алиса подхватила его за плечи и попыталась потянуть вверх. – Дайте мне умереть спокойно!

– А может, и правда, не мешать человеку? – спросил Остап. – Пускай себе помирает, если хочет.

– Вот видишь, – сказала Алиса маленькому летчику. – Кое-кто уже ждет твоей смерти.

– Нет! – вдруг воскликнул Стуччи. – Вытаскивайте меня. Лучше я буду инвалидом без рук и без ног, только живым! Жить хочу!

– Надо же, – удивился Остап. – А только что наоборот говорил!

Алиса приказала Остапу поддерживать ноги мальчика, а сама с Гарриком стала тянуть его наружу. Стуччи стонал, плакал, но его все же вытянули и опустили на землю.

Алиса велела Стуччи пошевелить руками и ногами.

Ему было больно, но он старался.

– Все в порядке, – сказала толстуха-повариха, которая прибежала на крики и стоны. – Думаю, он еще поживет. Несите его в спальню, а я ему потом супчику сделаю, погорячее.

– Если можно, то мне тоже сделайте, – попросил Остап. – У меня нервное состояние, в любую минуту я могу погибнуть.

– Все мы тут можем погибнуть, – проворчала повариха и ушла на кухню.

В спальне было темно, лишь под потолком вполнакала горела лампочка.

Гаррик знал, где находится койка Стуччи. К счастью, она оказалась свободна. Алиса велела Стуччи раздеться и залезть под одеяло. Конечно, она знала, что раненых полагается сначала вымыть, но у них не хватило бы сил дотащить Стуччи до умывальников. Да и он бы не пережил такого испытания.

У маленького летчика оказалось несколько ран, но кровотечение уже прекратилось. У Алисы появилась надежда, что он выздоровеет. «Главное, чтобы не было заражения или воспаления», – подумала она.

Вокруг них дышали дети с Павлонии – они уморились и спали как убитые.