— Что за контейнеры, что в них? — спрашиваю я.

Адамс вздрагивает, видимо от усталости Грегори уже ни на что не обращает внимания. Оборачивается и смотрит на меня покрасневшими, усталыми глазами.

— Капитан! Тут, тут наше богатство! Но, пусть вам лучше Чаквас или доктор Т’Сони объяснят, у меня что-то мысли путаются.

— А младший инженер, почему спит здесь, а не у себя в каюте?

— Ох, я и не заметил, что она уснула. Тали помогала мне всё здесь расставить, и видимо отрубилась. Разбудите её командир, действительно пусть идёт к себе. — ответил Адамс.

Обхожу ангар и вижу, что всё свободное место занято сборными контейнерами, они натолканы буквально везде и всюду. Подхожу к кварианке и тихонько бужу спящую девушку.

— Папочка, я так устала, дай мне немножко поспать. — бормочет она сквозь сон на кварианском.

— Инженер, Тали’Зора, я думаю, что спать лучше всё-таки в своей каюте, на мягкой койке, а не на твёрдом контейнере в ангаре. — громко говорю я.

— Ох-х! Командир! — говорит девушка, садясь на контейнере. — Простите меня.

— За что, Тали? Иди к себе в каюту, прими душ и ложись спать. Незачем спать здесь.

— Умгу, то есть, есть командир. — отвечает она и уходит в лифт.

Открываю крышку контейнера и заглядываю внутрь, там какой-то желтоватый будто бы влажный порошок. Состоящий из крупных частиц похожих на гранулы.

— Что это, Грег? — спрашиваю я подошедшего инженера.

— Наши умницы нашли при обследовании туш молотильщиков. По всему телу разбросаны мешочки с таким порошком, вроде железы какие-то. Когда провели экспресс анализ выяснилось, что это сверхдорогая добавка используемая в металлургии. Если несколько грамм этого порошка добавить в килограмм любого расплава, прочность металла увеличивается почти в два раза. Как сказала Лиара, изначально её поставляли кроганы, ещё до начала восстаний. Потом начались кроганские войны и поставки прекратились. После саларианцы разработали технологию синтеза и сейчас являются монополистами в поставках всем расам Цитадели. Стоимость этого порошочка просто заоблачная.

— Сколько?

— Ну, Союз продает его по четыреста тысяч за килограмм.

— Сколько?!

— Во-во!

— И сколько у нас этого порошка?

— Одиннадцать тонн. Но после просушки останется тонн семь, может чуть меньше.

— И как ты его высушишь-то?

— Да просто всё, командир, как в пространство выйдем, я ангар заблокирую и разгерметизирую, всю влагу и высосет. Контейнеры-то не герметичные.

— Людям адмирала тоже порошка досталось?

— А то, две с половиной тонны, сырого.

— Это что же, если даже мы его с дисконтом продадим, то ярда два с половиной наторгуем. Это на шестьдесят девять членов экипажа. По тридцать с небольшим миллионов кредитов получается?

— Ну, где-то так! — говорит Адамс.

— Да у нас салаги одуреют, от таких денег! Ладно, введём лимит, чтобы не растратили всё, люди знают?

— Знают… — покачал головой шеф.

— То-то Ли сказала, что вас охватила золотая лихорадка. — подхожу и смотрю наружу через силовую стенку, даже сквозь разводы видно, что весь песок ровным слоем покрыт оранжевыми разводами крови молотильщиков. — Они их видимо на мелкие кусочки нашинковали. — думаю я. — Где только остатки? На пандусе виднеются оранжевые разводы и песок около него влажный. — Видимо мылись прямо на пандусе из шланга.

— Чем вы их разделали только? — спрашиваю Адамса.

— Силовым резаком. Полю без разницы что резать, хош металл, хош плоть. Даже не почувствуешь разницы.

— Иди спать, Грег, через шесть часов подъём и уходим на Цитадель.

— Есть! — ответил Адамс и утопал в лифт.

— Это мы удачно ребят спасли! Всегда бы так… — думаю я, и начинаю разминочный комплекс.

Как следует потренировавшись, пока пот не потёк с меня ручьями, вернулась в каюту. Лиара ещё спит, скидываю шмотки в стиралку и лезу в душ. Ох как хорошо-то! Мышцы тихонько гудят, создавая этакий приятный фон. Вытираю волосы, заматываюсь в полотенце и выхожу. С кровати на меня смотрит азари, горит неяркое бра, в его свете глаза сидящей Лиары играют синими искрами.

— Мне показалось, что я дома. И мама говорит мне, спи Крылышко, но потом я поняла, что это сказала мне не мама. Это была ты, Джейн, откуда ты знаешь, как она меня назвала в детстве? — спросила девушка, в чувствах её была тревога и почему-то страх.

— Тебе показалось, Лиара. — отвечаю я.

— Нет не показалось, кто ты, Джейн? Откуда ты знаешь вещи которые знать не можешь?

— Ну почему же не могу, очень даже могу. Я много чего знаю, только не рассказываю почти ничего.

— Это не ответ!

Сажусь на кровать и смотрю на азари. — Что ты хочешь услышать?

— Кто ты такая, Джейн Шепард?! И откуда ты это знаешь?

— Видела во сне. Тебя и твою мать, она называла тебя Крылышко, я запомнила.

— Что ещё ты видела?

— Бенезия в большой беде и если у моих друзей не получится разобраться с одурманиванием, она обречена.

— Одурманивание?! Это термин протеан, так назывались разумные изменённые Врагом, Жнецами. Откуда ты его знаешь?

— Я видящая, Лиара, я очень много знаю. И я читала меморандум разведки. Ты видела изображения кораблей врага в архивах протеан?