В комнате стояла мёртвая тишина, а начальник штаба округа с непроницаемым лицом слушал.

– После всех мероприятий осенней проверки и на её результатах, мною был составлен план устранения недостатков, обнаруженных в ходе проверки и летнего периода обучения. Этот план предусматривает ряд мероприятий и направлений повышения уровня боевой подготовки арт. подразделений, боевой готовности и совершенствование учебно-материальной базы. Этот план был представлен командованию полка, и моему артиллерийскому начальству как в дивизии, так и округа. Основной движущей силой этого плана определён я – начальник артиллерии. А в связи с исполнением обязанностей начальника сборов, я из этого процесса исключаюсь минимум на 2 месяца.

В связи с вышесказанным, прошу вас своей властью освободить меня от должности начальника сборов и назначить туда офицера с меньшим объёмом задач.

Я замолк, в комнате висела напряжённая тишина, а начальник штаба в упор рассматривал меня глазами отнюдь далеко не дружественными, что и подтвердили последующие его слова.

– Товарищ подполковник – вы трус. И в вашем заявлении много «Я». Вы много о себе думаете и прикрываете мифическим планом свою трусость перед теми трудностями и проблемами, которые сопутствуют этому важному мероприятию. Вам доверили эту ответственную работу, а вы трусливо прячетесь за свой фиговый план…., – дальше в течение нескольких минут шла самая банальная жвачка, по итогу которой офицер помоложе меня, менее стойкий или исходя из других причин, должен молча проглотить все эти обидные сентенции и через силу включиться в эту не нужную ему работу. Наверно такой финал предполагался и в моём случае: дивизионное начальство и командир полка будут удовлетворены постановкой на место возомнившего о себе подполковника. Те, кто пониже рангом и положением, втихушку выскажут мне сочувствие и где-нибудь в офицерской компании выразятся в том смысле, что вот, Цеханович…, на что уж заслуженный, а поставили на место только так…. И ему пришлось всё это проглотить…

Но все ошибались, не учтя несколько моментов. Первый: я уже давно не был тем пацаном, пусть и военным пацаном, которого можно вот так трепать. Во-вторых: я прослужил в войсках 27 календарей и прошёл многое, что даже генерал-лейтенант за не меньшую свою службу не прошёл и вероятнее не видел, и не пережил. Я знал себе цену и как офицеру, и как артиллеристу и она была подтверждена последней войной. Ну, а самое главное – я служил уже сверх предельного возраста и имел Всё. Отличную квартиру, пенсионный возраст, да и достиг своего «потолка» и ничего не терял. И как один «высокий» кадровик мне сказал: – Боря, ты сейчас можешь спокойно на строевом смотре подойти к Командующему округа и дать ему в рожу…. И ничего тебе не будет – тебя уволят на пенсию всё равно по статье – По предельному возрасту….

Поэтому я смело заявил: – Товарищ генерал-лейтенант, вы первый начальник и офицер, что в Советской армии, что в Российской, который обозвал меня Трусом. Здесь, – я махнул рукой за свою спину, – сидят офицеры и прапорщики, которые видели меня во всякой ситуации, в том числе и в боевых, и никто из них никогда не скажет, что я трус. Поэтому, уважая ваши погоны и вашу должность, я бы попросил очень осторожно высказываться по этому поводу. Я старший офицер и могу призвать к ответу.

Во-вторых, товарищ генерал-лейтенант, исходя из всего, что вы тут сказали в мой адрес, я вообще отказываюсь исполнять должность начальника сборов. Разрешите сесть. – Резко закончил и сел, не ожидая разрешения.

Тишина…. Тишина перед грозой, готовая взорваться матом, криком, топаньем ногами и в данном случае ещё и словесным поносом, вперемешку с угрозами. Но ничего этого не последовало. Надо отдать должное начальнику штаба округа, которому не часто приходилось слушать отповедь в ответ на свои рассуждения. Он помолчал, с любопытством разглядывая меня, и принял решение.

– Командир полка…

– Я…, – рядом поднялся Андрей Владимирович.

– Кандидатуру подполковника заменить на другую. Совещание закончено. – Взял рабочую тетрадь и вышел из помещения. Следом за ним поспешно вышло дивизионное начальство, даже не успев выразить в мой адрес суровое порицание. И было непонятно: то ли начальство, даже после такого моего ответа, вняло всё-таки моим доводам…, либо… Либо, приняв такое решение, затаилось, чтобы потом спокойно свести со мной счёты.

Я тоже вышел, при полном молчании присутствующих и отчуждении командира полка.

Весь оставшийся день до совещания прошёл под знаком поганого настроения и ожидания развязки. Перед совещанием я узнал, что вместо меня начальником сборов был назначен командир кадрированного зенитно-ракетного дивизиона с 324 полка. Ну и сразу надо было так поступить. В дивизионе у него ни одного солдата, только три офицера в подчинении. Само совещание прошло в рабочем порядке. Лишь в конце, командир сказал: – Начальник артиллерии, зайдите ко мне в кабинет.

В кабинете он сразу же протянул мне чистый лист стандартной бумаги.

– Товарищ подполковник, пишите рапорт на увольнение.

– Основание?

– Не выполнение приказа командира полка.

– Товарищ подполковник, такого факта не было. На ваш приказ я ответил «Есть» и это могут подтвердить все офицеры, присутствующие на совещании. Я лишь сделал заявление начальнику штаба округа и ваш приказ был отменён вышестоящим начальством. Причём, заметьте, в результате этого с вас, и с полка, сняли головную боль в виде сборов. – И положил чистый лист обратно на стол.

Командир задумался на несколько секунд и предложил следующий вариант: – Борис Геннадьевич, после того что произошло между нами, а если быть точнее между командиром полка и начальником артиллерии, который подверг сомнению приказ командира полка… Вот после этого, я как командир полка, при всём моём уважении к вам, не хочу иметь подчинённого, оспаривающий или обсуждаемый мои приказы. Предлагаю: либо вы пишите рапорт на увольнение, либо о переводе в другую часть, военкомат, вышележащий штаб – короче, куда хотите. Я со своей стороны, как командир полка, дам вам самые хорошие рекомендации.