Ник замер, чтобы проглотить пятое пирожное, Джек нетерпеливо спросил:

— Я рад, что ты прошел сюда. Ты готов рассказать, что привело тебя сюда?

Ник проглотил пирожное.

— Я хотел совет Тори. В старых записях говорится, что Мерлин или тот, кто сделал зеркала, сделал семь таких. Может, это не так, но зеркало не одно. Когда я шел сюда, я ощутил другие порталы. Если я ощутил, то ощутила и Тори, ведь ее магия зеркала сильнее.

— Да, — ответила она. — Но очень слабо. Не знаю, куда или в какое время ведут те порталы.

— Я их тоже ощутила, — Элспет хмуро поправила серебристые волосы. — Порталы, думаю, ведут в разные места и должны быть связаны с разными временами.

Ник склонился.

— Может ли один портал быть в северной Франции?

— Возможно, — Тори вспоминала древнюю историю Британии. — Создатель зеркал хотел бы разместить их там, куда его народ путешествовал часто. А это Великобритания, Ирландия, северная Франция и Нидерланды. Я не хочу проверять те порталы!

— А мне это нужно, — сухо сказал Ник. — Узнать, нет ли пути в северную Францию.

В комнате было тихо, пока Джек не спросил с потрясением:

— Зачем тебе это безумие? Разве ты не говорил, что нацисты захватили Францию?

— Потому мне нужен тайный путь, — ответил Ник. — Нужно спасти человека оттуда. Ученого по имени Дэниел Вейс. Его работа может быть важной для войны.

— Почему правительству не спасти его? — спросил Аллард. — Зачем тебе лезть? Твой отец точно не просил своего сына так рисковать! Он вряд ли пришел в себя от того, как увидел тебя в Дюнкерке.

— Точно, — Ник пригладил напряженными пальцами растрепанные волосы. — Я рассказывал вам, что отец собрал полезную информацию о немцах, когда он и его люди отступали. Из-за этого его наняли в разведку. База возле Лондона, и он попадает домой на пару дней раз в несколько недель.

— Это хорошо, но…? — сказал Джек.

— На этих выходных папа принимал гостя, исследователя из Оксфорда по имени Флори. Он уже просил помощи правительства, чтобы вытащить доктора Вейса из Франции. Когда ему сказали, что это невозможно, он пришел попросить у папы, потому что у них есть общий друг, и Флори в отчаянии.

— И как ты услышал этот интересный разговор? — едко спросила Синтия.

Ник улыбнулся без смущения.

— Ночь была теплой, и я решил подышать воздухом под открытым окном кабинета отца.

— Почему Флори думает, что Вейсу нужно особое обращение, когда все во Франции под контролем нацистов? — спросил Аллард.

— Доктор Флори возглавляет команду ученых в важном исследовании, и он думает, что доктор Вейс поможет их успеху. И доктор Вейс — еврей, а Гитлер их ненавидит. Когда он стал канцлером Германии, евреев стали во всем ограничивать. Это произошло и в странах, которые он завоевал, так что доктор Флори переживает за безопасность Вейса.

Тори нахмурилась.

— Гитлер так ненавидит евреев?

— Не знаю, — сказал Ник. — Но два года назад в Германии и Австрии был большой мятеж. Он длился несколько дней, и дома с рабочими местами евреев разбивали. Многие умерли, многие были ранены. Это назвали Хрустальной ночью, потому что улицы в районах евреев были наполнены битым стеклом.

Все охнули. Тори не знала евреев лично, чтобы ужасаться.

— Как Гитлер может так ужасно обходиться со своими гражданами?

— Потому что он — зло, — сухо сказал Ник.

— И потому что ему нужны козлы отпущения, — серьезно сказал Аллард. — Те, кого можно винить в грехах общества. Когда людям не нравится их жизнь, скажи им, что причина из проблем — чуть отличающаяся группа, и они пойдут за тираном к ненависти. История войны о нас против них.

Тори осознавала его правоту и спросила:

— Что за работу делает доктор Вейс, что она так ценна для доктора Флори?

— Команда пытается придумать лекарство, которое спасет людей от смерти от отравления крови или заражений типа пневмонии, — сказал серьезно Ник.

Тишина была потрясенной.

— Это так? — тихо спросила Элспет. — Целители, как я, почти все время пытаемся остановить заражение, не дать ему убить пациентов. Такое лекарство может изменить мир.

— Надеюсь, — Ник покачал головой, вспоминая. — Мой одноклассник поцарапал колено, играя в крикет. Пустяк, но он умер от заражения крови.

Все они знали о таких случаях. Заражение всегда было большим страхом при ране.

— Если доктор Вейс может создать такое лекарство, понятно, почему его надо спасти. Но почему этого не делает правительство?