– Надеюсь, я сумею справиться не хуже, - сказала продавщица. Если в её голосе и прозвучала обида, то она придала этой промелькнувшей обиде шутливый оттенок.
– У нас работают только флористы высочайшего класса.

– Я нисколько не сомневаюсь, что вы замечательно мне поможете и сделаете все как надо!
– поспешил успокоить её Андрей.
– Просто, знаете, когда человек один раз так здорово помог, то подсознательно на него рассчитываешь, и надеешься увидеть вновь... Она ведь представилась мне тогда... Как же её звали, дай Бог памяти...
– он сделал вид, будто усиленно вспоминает.

– Вы, наверно, имеете в виду Машу Кореву, - вмешалась другая продавщица.
– Ты её не можешь знать, Леночка, - обратилась она к первой, её уволили ещё до тебя. Она действительно умела найти подход к покупателям, и вкус у неё был замечательный, а главное, чутье на людей, кто хочет попышнее, а кто поэлегантнее...

– Да, точно, она!
– Андрей хлопнул себя по лбу.
– Так за что же её уволили? Ведь и мне запомнилось, что работницей она была очень хорошей, и вы подтверждаете...

– Ну, были свои причины, - ответила продавщица.
– Кое-какие грешки за ней всплыли... Наверно, можно было и подождать, но, по-моему, директор сделал правильно. Когда девчонка ступает на такую дорожку, от неё можно ждать чего угодно...

– На какую - "такую"?
– туповато спросил Андрей.

Продавщица улыбнулась той язвительной улыбочкой, которая не оставляет никаких сомнений, что имеет в виду одна женщина, когда говорит о другой.

– И, все-таки, не жалко было избавляться от такого хорошего работника?
– полюбопытствовал Андрей.

– Ну, без работы она не осталась, - сообщила продавщица.
– Ее убрали довольно тихо, "по собственному желанию", и она сразу устроилась в магазин-салон на Никитской. Если бросила свои "отходы вбок", то, наверно, там и работает... Но вы не волнуйтесь, - добавила она.
– Леночка вам все сделает не хуже.

Андрей ещё раз заявил, что он в этом уверен, составил с помощью Леночки роскошный букет, как можно внимательней прислушиваясь ко всем её рекомендациям и советам, и ушел, оставив в магазине такую сумму, что, если бы это были не деньги Курослепова, выделенные на расходы, у Андрея потемнело бы в глазах - а заодно окончательно расположил к себе продавщицу и загладил ту легкую неловкость, которая возникла сначала.

Выходит, одна из продавщиц все-таки могла иметь что-то общее с Бечтаевым. Тон её бывшей напарницы вполне ясно дал понять, за что эту Машу Кореву попросили. Да, продавщицы в таких местах получают немало - но, видно, Маше хотелось жить ещё красивее, чем позволяла её зарплата.

Салон-магазин на Никитской он нашел без труда. Не сказать, что у Андрея от природы была хорошая память на лица, но за год работы в детективном бюро он сумел эту память развить и натренировать - и, едва зайдя в магазин, без труда узнал продавщицу, которая когда-то улыбалась Богомолу - хрупкую эффектную шатенку, которую, как он теперь знал, звали Машей Коревой. Поглазев на цветы и купив "декабриста" в горшке, Андрей удалился к своей машине, где пристроил "декабриста" на заднем сидении, рядом с великолепным букетом. Потом он стал ждать. Магазин закрывался на обеденный перерыв в два, и до обеда было не так долго. Андрей сам не знал, чего он хочет добиться от слежки за Машей Коревой - может быть, узнать, где она живет, где обедает, с кем встречается, чтобы потом разработать план действий. Пытаться вступить с ней в разговор прямо сейчас не имело никакого смысла - можно было только её вспугнуть. Тем более, если она действительно была связана с Бечтаевым. Ведь, если так, она наверняка знает, что Бечтаев убит - а люди её мира с большой неохотой идут на беседы о тех, кто умер насильственной смертью, тем более на откровенность с незнакомыми.

Допуская, что она принадлежит к этому миру, а не имеет место очередная цепочка случайностей и совпадений. Но выглядело так, что случайностью здесь вряд ли пахнет.

Маша Корева появилась из магазина минут в десять третьего. Быстро выбравшись из машины, Андрей направился за ней.

Корева прошла через Спиридоновку на Малую Бронную. Шла она достаточно быстрым шагом, но не торопливым - так идет человек, у которого время ограничено, но при этом он знает, что все успеет. У школы на Спиридоньевке она даже остановилась на секунду и через ограду поглазела на школьный двор - у части классов, в первую очередь младших, занятия уже кончались, дети в ярких курточках расходились по домам, сопровождаемые мамами и бабушками, другие уже вышли гулять под надзором воспитательниц "продленки", некоторые мальчишки пытались примазаться к ребятам постарше, игравшим в футбол - хотя бы вратарями. Постояв минуты две, Корева пошла дальше, а Андрей подумал, что не худо бы навестить директора школы: вдруг Корева училась как раз в ней, и её заминка на пути объясняется ностальгией.

Корева вошла в уютное кафе на Малой Бронной, Андрей последовал за ней. Взяв кофе и бутерброды, он устроился за столиком в углу, наискосок от стола, за которым сидела Корева. Она взяла себе "небольшой ленч", как сейчас это называют - легкий обед сообразила, попросту говоря, из салатика, чашки легкого куриного супа и чая с овсяным печеньем. Видно, очень следила за своей фигурой.

Минут через десять в кафе появились два мужика, которые подсели к Коревой и о чем-то с ней тихо заговорили. Оба были одеты вполне прилично, в неброские хорошие костюмы, без излишков золота на пальцах и на груди, но лица у них были такие, что Андрею не захотелось бы столкнуться с любым из них в темном переулке. Обменявшись несколькими фразами, они стали обсуждать что-то все увлеченней и увлеченней, время от времени оглядываясь, чтобы убедиться: их слова не долетают даже до ближайших столиков.

Андрей много бы дал, чтобы узнать, о чем они говорят. Кое-какие выводы и наблюдения он сделал: мужики обращались к Коревой довольно почтительно, практически как к равной - и, значит, Корева не была обычной "девочкой на заказ", как можно было вообразить по всему тому, что Андрею стало о ней известно. Нет, она тоже участвовала в деле, наподобие "бандерши" или "держательницы крупного пакета акций", называй как хочешь. Не настолько была глупа, чтобы за быструю - и быстро уходящую - деньгу истаскаться за несколько лет, подцепить дурное заболевание, а то и СПИД, и выйти в тираж. Что ж, тем вероятней она могла сознательно участвовать в странной истории с орхидеей...