Юрий Важенин

Дайте мне слово

Забавные случаи рассказывают инструменты

– Все в сборе? Никто не опаздывает?

– Вроде, все, - откликнулось сразу несколько инструментов.

– А ноты?

– Куда мы денемся? Где лежат произведения в папках, там и мы. Если инструменты могут куда-то уйти, то папки с нами всегда на месте.

– Приступаем!

– В прошлый раз мы с вами разучивали вальс, с которым до этого поработали ноты. Мне кажется, он получился: насыщен красивыми мелодиями, богатыми красками, без лишней суеты, люди слушали с удовольствием.

– Да и дирижёр остался доволен, - включилась Труба.
–  Если что ему не нравится, сразу на его лице появляются брезгливые морщинки.

– Честно признаться, мы, ноты, не знаем, как этот вальс будет звучать с другими оркестрами: народными, камерными, симфоническими или эстрадными,– вмешалась нотка СИ-бемоль тоненьким писклявым голосом, - но почему-то уверена, что вальс всем понравится и посчитают за честь принять его в репертуары оркестров.

– Конечно, исполненный военным оркестром, да ещё в парке, который был заполнен отдыхающими, звучал бесподобно, - сказал Фагот.

– Тебе, наверное, виднее, но мы тоже чувствовали себя великолепно, блаженствовали от удовольствия, - заулыбались несколько инструментов.

– Что касается вас, нот, может, вы уверены и спокойны за вальс, за качество написания, - сказал Гобой, - а мы перед выступлением чуть-чуть волновались. Валторна несколько раз ошибалась, заставила нас нервничать, как перед боем. Да и дорогой наш Фагот вёл себя некорректно, зазнался, пошёл “не в ту степь”.

– Бывает, - сказали Скрипки, - на репетициях дирижёр иногда несдержан, употребляет грубые высказывания, даже некоторых из нас он обижает до слёз. Это кухня. Здесь рождаются “здоровые мысли”.

– Может, хватит об этом, сколько можно мусолить одно и то же!
–  не выдержала Валторна.
–  Давайте подумаем, что разучивать дальше. Кто хочет предложить тему для дискуссии?

– Я подслушала беседу композитора с дирижёром, - тихо прошептала Виолончель, - так ему дирижёр сказал, что при написании нового произведения надо обратить внимание на некоторые шероховатости гармонии, нежелательно, говорит он, перенасыщать мелодию триолями, это искажает её лаконичность.

– Он себя подстраховывает, - улыбнулась Флейта.
–  Триоли сложнее исполнять. Конечно, легче без них, но они увеличивают ювелирность произведения.

– Мы согласны с тобой: чем сложнее произведение, тем оно интересней, - закончили скрипки и альты.

– Что-то долго ты смотришься в зеркальце, разглядываешь новую морщинку?

Хозяйка скрипки застыдилась:

– Да нет, Гобойчик, просто соринка в глаз попала.

– Я давно заметила, как ты стала обращать внимание на моего любимца, владельца Гобоя, - присоединилась к разговору вторая Скрипка. Чувствуется, ты неравнодушна к нему. Конечно, он молод, красив, только что закончил консерваторию, кровь у него горячая, играет. Ты тоже на высоте: модница, красавица, чем ему не пара.

– К хозяйке Скрипки украдкой явилась любовь и обожгла её, разве это плохо?

– Кто против? Высокие чувства не проходят даром, след остаётся на всю жизнь.

– А я думаю: почему моя подружка так часто смотрится в своё зеркальце, - заметила третья Скрипка, - а оказывается, вот что: она рассматривает молодого человека, хозяина Гобоя, через зеркальце.

– Да ладно вам, стоит немножко отклониться от суеты, полюбезничать, тут же шептание, сплетни, видите, как она покраснела?

– Это у женщин в крови, этого у них не отнять. На вид они мирные, хорошие, но бывают – “настырные” в избытке, вставляют такие “не затёртые” словечки, что могут нас, мужиков, вогнать в краску, когда захотят, - сказал Тромбон Фаготу.

– Она любуется зеркальцем, наверное, только что купила его, - продолжила насмешничать Валторна.

– У меня, девочки, оно одно. Зачем бы я имела два? Как ни смотри на них, лицо всё равно не меняется. Если бы отражение в каждом зеркальце менялось, было разное, то и разговоров на эту тему не было бы.

– Действительно, каждый выбирал себе зеркало по своему желанию: для театра – одно - красивое, подкрашенное, для делового разговора с начальством – более важное, строгое, а для сплетен – не имеет значения какое, свободное.

– Сегодня будем разбирать партитуру Моцарта, сороковую соль-минорную симфонию, - сказал директор оркестра, - предстоят гастроли в Японию.

– Вольфганг Амадей. Частенько мы играем его произведения, где только с ним не выступали, в каких странах не были!

– Да, Фагот, люди любят его произведения за красоту мелодий, их лаконичность.

– Дирижировать будет Владимир Спиваков, - напомнил директор.

– Частенько приходится этому дирижёру репетировать с нами, - задумчиво произнесла Флейта.