– Да тут, перед тобой, в пяти шагах.

– Рассказывай! Я не слепой! Еще скажешь, что ты – воздух. Я ведь не какой-нибудь неуч…

– Да, я – воздух. Ты смотришь сквозь меня.

– Что? И в тебе так-таки ничего нет? Один только болтливый голос – и все?

– Я такой же человек, как все, из плоти и крови, мне нужно есть, пить и прикрыть свою наготу. Но я невидимка. Понятно? Я невидимка. Это очень просто. Невидимый.

– Настоящий человек?

– Да.

– Ну, если так, – сказал Марвел, – дайте-ка мне свою руку. Это будет все-таки на что-то похоже… Боже мой! – воскликнул он вдруг. – Как вы меня напугали! Надо же так вцепиться!

Он ощупал руку, которая стиснула его кисть, затем, высвободившись, нерешительно ощупал плечо, мускулистую грудь, бороду. Лицо его выражало крайнее изумление.

– Здорово! – сказал он. – Это почище петушиного боя. Просто поразительно. Я могу увидать сквозь вас зайца в полмиле отсюда. А вас самого ни кусочка не видать… впрочем…

Тут Марвел стал внимательно всматриваться в пространство, казавшееся пустым.

– Скажите, вы не ели хлеб с сыром? – спросил он, не выпуская невидимой руки.

– Правильно. Эта пища еще не усвоена организмом.

– А-а, – сказал Марвел. – Все-таки это странно.

– Право же, это далеко не так странно, как кажется.

– Для моего скромного рассудка это достаточно странно, – сказал мистер Томас Марвел. – Но как вы это устраиваете? Как вам, черт возьми, удается?

– Это слишком длинная история. Да, кроме того…

– Признаться, я совершенно ошеломлен, – сказал Марвел.

– Я хочу вам сказать вот что: я нуждаюсь в помощи, – меня довели до этого. Я наткнулся на вас неожиданно. Я шел, не помня себя от бешенства, голый, обессиленный. Я готов был убить… И я увидел вас…

– Господи! – вырвалось у мистера Марвела.

– Я подошел к вам сзади… подумал и пошел дальше…

Лицо мистера Марвела весьма красноречиво выражало его чувства.

– Потом остановился. «Вот, – подумал я, – такой же отверженный, как я. Вот человек, который мне нужен». Я вернулся и направился к вам. И…

– Господи! – воскликнул мистер Марвел. – У меня голова идет кругом. Позвольте спросить: как же это так? Невидимка! И какая вам нужна помощь?

– Я хочу, чтобы вы помогли мне достать одежду, и кров, и еще кое-что… Всего этого у меня уже давно нет. Если же вы не хотите… Но вы поможете мне, вы должны помочь!

– Постойте, – сказал Марвел. – Я слишком огорошен. Нельзя же так – обухом по голове! И не трогайте меня. Дайте мне прийти в себя. Ведь вы чуть не сломали мне палец на ноге. Все это так нелепо. Пустые холмы, пустое небо. На много миль кругом ничего, кроме лона природы. И вдруг голос. Голос с неба. И камни. И кулак. Ах ты господи!

– Нечего нюни распускать, – сказал Голос. – Делайте лучше то, что я приказываю.

Мистер Марвел надул щеки, и глаза его стали совсем круглыми.

– Я остановил свой выбор на вас, – продолжал Голос. – Вы – единственный человек, если не считать нескольких деревенских дураков, который знает, что есть на свете человек-невидимка. Вы должны мне помочь. Помогите мне, и я многое для вас сделаю. В руках человека-невидимки большая сила. – Он остановился и громко чихнул. – Но если вы меня выдадите, – продолжал он, – если вы не сделаете того, что я вам прикажу…

Он замолчал и крепко стукнул Марвела по плечу. Тот взвыл от ужаса при этом прикосновении.

– Я не собираюсь выдавать вас, – сказал он, стараясь отодвинуться от Невидимки. – Об этом и речи быть не может. Я вам с радостью помогу. Скажите только, что я должен делать. (Господи!) Все, что вы пожелаете, я сделаю с величайшим удовольствием.

После того как паника немного улеглась, жители Айпинга стали прислушиваться к голосу рассудка. Скептицизм внезапно поднял голову – правда, несколько шаткий, неуверенный, но все же скептицизм. Ведь не верить в существование Невидимки было куда проще, а тех, кто видел, как он рассеялся в воздухе, или почувствовал на себе силу его кулаков, можно было пересчитать по пальцам. К тому же один из очевидцев, мистер Уоджерс, отсутствовал, он заперся у себя в доме и никого к себе не пускал, а Джефферс лежал без чувств в трактире «Кучер и кони». Великие необычайные идеи, выходящие за пределы опыта, часто имеют меньше власти над людьми, чем малозначительные, но зато вполне конкретные соображения. Айпинг разукрасился флагами, жители разрядились. Ведь к празднику готовились целый месяц, его предвкушали. Вот почему несколько часов спустя даже те, кто верил в существование незримого человека, уже предавались развлечениям, утешая себя мыслью, что он исчез навсегда; что касается скептиков, то для них Невидимка превратился в забавную шутку. Как бы то ни было, среди тех и других весь этот день царило необычайное веселье.

На Хайсменском лугу разбили палатку, где миссис Бантинг и другие дамы приготовляли чай, а вокруг ученики воскресной школы бегали взапуски по траве и играли в разные игры, под шумным руководством викария, мисс Касс и мисс Сэкбат. Правда, чувствовалось какое-то легкое беспокойство, но почти все были настолько благоразумны, что скрывали свои страхи. Большим успехом у молодежи пользовался косо натянутый канат, по которому, держась за ручку блока, можно было слететь стремглав вниз на мешок с сеном, находившийся у другого конца. Не меньшим успехом пользовались качели, метание кокосовых орехов и карусель, а при ней – паровой орган, непрерывно наполнявший воздух резким запахом масла и не менее резкой музыкой. Члены клуба, побывавшие утром в церкви, щеголяли розовыми и зелеными значками, а иные весельчаки вдобавок разукрасили свои котелки яркими лентами. Старик Флетчер, у которого были несколько суровые представления о праздничном отдыхе, стоял на доске, положенной на два стула, как это можно было видеть сквозь цветы жасмина на подоконнике или через открытую дверь (как кому угодно было смотреть), и белил потолок в своей столовой.

Около четырех часов в Айпинге появился незнакомец; он пришел со стороны холмов. Это был небольшого роста толстый человек в чрезвычайно потрепанном цилиндре, сильно запыхавшийся. Он то втягивал свои щеки, то надувал их до отказа. Лицо у него было в красных пятнах и выражало страх, и двигался он хотя и быстро, но явно неохотно. Он завернул за угол церкви и направился к трактиру «Кучер и кони». Среди прочих обратил на него внимание и старик Флетчер, который был поражен необычайно взволнованным видом незнакомца и до тех пор провожал его взглядом, пока известка, набранная на кисть, не затекла ему в рукав.