А после завтрака она узнала, что ее вчерашние мучения, равно как и вчерашний позор, были всего лишь прелюдией.

С теорией никаких проблем не было: читала Викис с каждой строчкой все лучше и лучше, а на память и вовсе отродясь не жаловалась. Но когда дело дошло до практики, выяснилось, что девушка по-прежнему не понимает, что такое магия и с чем ее едят… или как ее творят. Творила она преимущественно всякие глупости. Например, напрягалась, когда надо было расслабиться, усиленно думала, когда требовалось очистить сознание, а когда полагалось включить воображение, голова оказывалась пустой, как… А что бывает пустым? Воздушный шарик? Так там воздух вроде. А если без воздуха, то — вакуум. Вот! Именно вакуум царил в многострадальной голове, когда… словом, очень не вовремя царил.

Потом ее укатал на вечерней тренировке магистр Нолеро, который, мало того, что гонял ее в хвост и в гриву, да еще и придавал ускорение язвительными замечаниями. Окончательно он добил девушку известием, что теперь такие тренировки ждут ее дважды в день, не только вечером, но и утром.

К концу недели в таком режиме Викис была готова кого-нибудь убить. И куда делась кроткая Викуша, которая целый год безропотно впахивала на кухне от зари до зари без выходных и отпусков?

В середине второй недели она взбунтовалась. И сбежала. Недалеко, конечно — во дворцовый парк. Там Викис рухнула на траву на берегу живописного прудика и наконец дала волю слезам. Плакала взахлеб, от души, как не ревела с самого детства.

Когда слезы кончились, голова была пустая и звонкая, только отголоски мыслей ползали по самой поверхности, где-то между насморочным носом и краем волос. Мысли эти были до крайности просты, даже примитивны, и представляли собой преимущественно междометия: 'Эх!.. Ух!.. У-у-у!.. Ну, зна!..' И еще: 'Не хочу!' И вот это самое 'не хочу' прозвучало куда отчетливее, чем все остальное, и сопроводилось ударом маленького кулачка по кочке, на которой сидела зареванная Викис. Удар произвел неожиданные колебания почвы под пятой точкой. Викис нахмурилась, но не сердито, а заинтересованно, и где-то над самой переносицей раздалось тихое, но звонкое: 'Ух ты!' Еще один хлопок ладонью вновь заставил землю содрогнуться, и Викис уже занесла руку для следующего удара, но продолжить неожиданное развлечение ей не позволили: рука была перехвачена, а легкий подзатыльник, почему-то совершенно не обидный, вернул ясность мыслей.

— И что это было? — детским сопливым голоском спросила Викис магистра Нолеро.

— Это, милая, ты дала волю своей магии. Состояние запомнила? — Викис с готовностью кивнула. — Вот и хорошо. Нужно помнить. Чтобы никогда не повторять.

— П-почему? — удивилась Викис. — Магия же…

— Магия, ученица, это в первую очередь — что?

— Контроль, — шепнула растерянная ученица. Уж это-то она затвердила наизусть.

— А то, что ты сейчас творила, никакому контролю не поддавалось, ибо к этой магии не прилагалась мыслящая голова. Понятно?

— Куда уж понятнее… — пробурчала Викис.

Ей стало стыдно: и за свой утренний побег, и за сопливую истерику, и за то, что сразу не сообразила, что творит. И одновременно полегчало — словно отпустило все, что тяготило в последнее время. Отступила накопившаяся усталость, мир вновь заиграл красками, и жизнь перестала казаться такой уж беспросветной.

И магистр отступил. Всего на шаг. Смерил зареванную ученицу внимательным взглядом, оценил увиденное, сделал выводы и озвучил свое решение:

— Да, пожалуй, тебе стоит отдохнуть сегодня, Викис, — и поймав слабую ответную улыбку, продолжил строго: — Однако завтра по прежнему графику. И попробуй только сбежать!

Угроза ее не испугала — не собиралась Викис никуда сбегать. Потому что внезапно поняла, что ее, оказывается, все устраивает: и выматывающие тренировки, и бесконечные теоретические уроки, и магические упражнения. Особенно теперь, когда она осознала, что толк все-таки будет, и магия — вот она, осталось только научиться с ней управляться.

И Викис припустила в свою комнату, напевая простенькую песенку, которую сочиняла на ходу:

— Учиню кругом погром, — проблеял одновременно Керкис свою версию последней строчки.

В этот раз он снова щеголял в образе ушастого дракончика.

— Чего это?! — Викис сделала вид, что обиделась. — Я никаких погромов не учиняла.

— Это тебя вовремя остановили, горе-волшебница, а то еще неизвестно, что учинила бы, — хихикнул дух.

— Ничего, — улыбнулась Викис, — вот выучусь…

— И буду громить дворцовые парки не случайно, а со знанием дела, — закончил за нее дракончик.

— Вместе будем, — подмигнула другу Викис. — Ух и зададим мы им жару!

Этот шутливый разговор развлекал и умиротворял одновременно. Несмотря на утреннюю истерику, день казался добрым и… наверно, правильным, иного слова не подберешь. И даже испортившаяся под вечер погода никак не сказалась на настроении.