Шрифт:
– Го-о-ор, го-о-ор… – простонал дикий голубь где-то вдали, в тополевых ветвях.
Это был голубь, кого-то он звал, в тишине, в ночи.
А Егору словно живая представилась тетка Таиса. Она никогда не ругала его, даже после пьянки, скандалов. Всегда стакашек нальет, рядом присядет, лишь скажет: «Гора, Гора…» Это – не ругня, это она его жалела.
Егор заплакал навзрыд. Плакать он не умел, и звуки рыданья в ночи, в тишине были похожи на собачий скулеж. Ведь не зря же конторские бабы окрестили его собачьей кличкой – Шариков.
Кардабон
С Ильмень-озера возвращались к полудню. Побрякивали и поскрипывали старенькие велосипеды, висели на рулях куканы с желтыми карасиками – рыбацким счастьем, – длинные удилища торчали впереди словно пики.
У хуторских амбаров дорога распадалась тропками: распалась и ребячья компания, каждый покатил к себе. Городской гостек, внук бабы Дуни Станогиной, прямиком полетел к своему двору. Подлетел и у ворот звонком забренчал, повещая, и голосом позвал:
– Бабаня!
Но никто ему не ответил. Двор был пуст, и цепочка висела накинутой на дверной пробой.
– Бабаня! – закричал он, оставляя велосипед, и побежал через двор, на огород.
Там уже по-летнему распускались и цвели огуречные гряды, наливался сладкий горох в зеленой кудели, топырился лук и чеснок, высокий укроп покачивал желтыми корзинками. Ровными рядами стояла картошка.
– Бабаня!
– Аюшки! – отозвалась, распрямляясь, баба Дуня. Она картошку подбивала.
– Зову тебя, зову…
– Глухая, – оправдалась она. – А ты либо голоду хватил? Упреждала тебя, возьми харчей. Не на себе нести, на машине…
Собирали на стол. Баба Дуня щи разогрела, вареники, поставила молочко, кислое да пресное.
Внук хвалился уловом. А он и вправду был неплох: три десятка золотистых карасиков, и каждый – в ладошку.
– Ухи наварим, – радовалась баба Дуня, – и нажарим, с яичками. Ешь – не хочу.
Внучек был городской, к рыбалке еще непривычный, и надо было его подхвалить.
– А можно и посолить, завялить, домой повезешь.
– Я, бабаня, еще наловлю.
– Конечно, у тебя ловость в руках.
Обедали во дворе, под раскидистым кленом. Мальчик поднялся рано, наголодался и теперь жадно щи хлебал, уписывал вареники да яички, запивал молоком – дело молодое.
Баба Дуня кислым молочком обошлась и, пока мальчик ел, успела курам зерна сыпануть, кошке молока налила, сходила в погреб, в сарай.
Бабе Дуне годков уже было немало, но, как и прежде, управлялась она с огородом и скотиною, летом принимала городских внуков на хуторское житье. Осенью прибаливала.
Мальчик ел, а баба Дуня села против него, принялась за пуховый платок, за вязанье, чуть слышно постукивая спицами.
Они сидели друг против друга, стар и млад: внучек – городское дите, белолицее, прям неправдашнее, и баба Дуня – с большими лопатистыми руками, темным ликом и лишь глаза ее из-под белого платка играли молодо.
Мальчик рассказывал о рыбалке, о клеве, а потом спросил:
– А у тебя тут какие новости?
– Какие наши новости, – засмеялась баба Дуня. – У Митревны карга утенка стянула, вот и все новости. Дед Архип ружье взял, хотел ее стрелить. Она на Холюшином плесу живет, на вербе. Так она такая смысленая, доглядела, что он с ружьем, и убралась.
– А наши гусята целые?
– Слава богу. Наш гусак – атаманец, – с гордостью сказала баба Дуня. – К нему не враз подгребешь.
И вдруг она вспомнила, всплеснула руками:
– Замрачаюсь умом! Как же, есть у нас новости! Есть! Мы уж с Митревной тебя ждали. Говорю, внук приедет, он нам раздиктует. Город такой – Кардабон. Где находится? На близу или далеко?
– Кардабон? – переспросил мальчик.
– Кардабон, – подтвердила баба Дуня.
– Не слыхал… – пожал мальчик плечами. – Может, ошиблись.
– Нет, он у меня на слуху стоит – Кардабон.
– По радио, что ль, слыхали?
– Какое радио… Человек приходил, Христа ради… Женщина с дитем по хутору ходила, собирала…
– Милостыню, что ли? Нищая?..
– Ну да, в попросях. Но она не нищая. Беда у них приключилась. Говорит, жила она в этом городе, в городе Кардабон. И тама такая беда: земля похитнулася и из нее огнем вдарило. Народ погубился, погорело имение, добро. С чем из дома выбежали, с тем и остались. А ныне их к нам привезли, на квартиры становить.