Звёзды ждут
Брэдли Мэрион Циммер

Брэдли Мэрион Зиммер
Звёзды ждут
Мэрион Зиммер БРЭДЛИ
ЗВЕЗДЫ ЖДУТ
На одной из вашингтонских улиц есть некое здание, по сравнению с которым Пентагон - просто проходной двор. Я не могу вам даже сообщить, на какой улице оно стоит. Стоит мне сказать адрес, как некое весьма секретное подразделение ФБР окажется у меня за спиной раньше, чем вы успеете произнести слово "безопасность". Итак, на одной из улиц, в одном доме, есть комната, и в этой комнате сплю я.
Меня зовут Девид Редер, у меня степень доктора медицины и ряд других степеней и званий. Если вам уже скучно, потерпите минуту, я уже перехожу к сути.
Началось ЭТО в пятницу вечером. Шел 1964 год. Я стараюсь держаться достаточно близко к действительной дате. Если вы хотите знать более точно, прошло шесть месяцев с того дня, когда Индия закрыла все свои границы. Само собой, вы не могли прочесть об этом в газетах, но если вы в качестве туриста или по служебной надобности находились в это время в Индии, вы помните, в какой спешке вам пришлось выбираться оттуда.
Как я уже сказал, вечером в пятницу в 1964 году, точнее, около половины двенадцатого, внезапно зазвонил телефон. Я выругался, сел, взял трубку и поднес ее к уху. Надо сказать, что к этому дому не подведена линия городской телефонной сети, за исключением специально проложенного секретного кабеля, связывающего меня с Белым Домом, и еще одного - с верхним этажом Пентагона. Телефоны в комнатах дома соединены внутренней проводкой. Их номеров вы не найдете в телефонной книге.
– Редер, - отрывисто сказал я.
Я сразу же узнал голос, ответивший мне. Вы бы тоже узнали его, вы слышали его довольно часто в телерепортажах с заседаний Сената.
– Спускайся ко мне, Док, и поскорее. Фландерс болен!
Я даже не стал тратить времени на ответ. Я бросил трубку, сунул ноги в ботинки, надел брюки поверх пижамы, схватил чемоданчик и кинулся вниз по лестнице.
Комната сенатора расположена на втором этаже. Я увидел пробивающуюся полоску света из-под двери, и услышал голоса, доносившиеся изнутри. Я толкнул дверь, она не была закрыта на замок.
– Вот и Док!– произнес кто-то, пока я протискивался сквозь толпу.
Сенатор сидел на краю постели в расстегнутой пижаме, а вокруг него сгрудились несколько мужчин, о которых даже президенту было известно очень мало. В кровати, в которой не так давно отдыхал сенатор, находился другой человек.
Он был полностью одет - носки, пальто, но кто-то снял с него туфли, забрызганные грязью. Его голова была откинута на подушку. С этого расстояния мне было видно, что он не был мертв; его грудь тяжело вздымалась и опадала, и его дыхание казалось тяжелым и затрудненным. Я оттолкнул кого-то из полицейских и взял его вялую руку.
– Что случилось? В чем дело?– спросил я, ни к кому конкретно не обращаясь. Я не ожидал ответа, но неожиданно получил его от сенатора:
– Ничего. Он только вошел через парадный вход. Бегли, дежуривший в холле, узнал его и повел его в мою комнату. Он постучал условным кодом - и я открыл ему. Он вошел и потерял сознание.
Я глядел на его пальто, нащупывая слабый пульс.
Его одежда совершенно сухая. А на дворе льет как из ведра. Даже если он приехал в такси, как он сумел дойти до дома, не намочив даже волос?
– Это и я желал бы узнать, - проворчал один из мужчин.
– Да, иногда происходят странные вещи, - пробормотал кто-то.
– Чертовски странные.– Я отпустил руку лежавшего и открыл свой чемоданчик.
После краткого осмотра я выпрямился.
– Он не ранен. Ушибов или сотрясения мозга я тоже не обнаружил. Либо он потерял сознание от шока - что, судя по его пульсу и сердцебиению, представляется маловероятным, или, что скорее всего, он напичкан наркотиками. Но я не могу даже представить себе, какой препарат ему введен.
Я приподнял его веко. Глаз казался обычным, зрачки не были ни расширены, ни сокращены.
Пока я пребывал в недоумении, мой пациент внезапно открыл глаза. На мгновение он обвел все вокруг осмысленным взором и его взгляд остановился на мне. Я спросил негромким голосом:
– Как вы себя чувствуете?
– Я не знаю.
– Вы представляете, где вы находитесь?
– Естественно.– Он сделал попытку сесть; это ему удалось.
– Как ваше имя?– продолжал я расспросы.
– Юлиан Фландерс.– Он улыбнулся и добавил: - А кто же еще?
Тут вмешался сенатор, спросив:
– Как вы прошли сюда, оставшись сухим?
Легкое выражение беспокойства отразилось на его лице.
– Я не знаю.
Подошел мужчина, которого я знал как важную шишку в государственном аппарате:
– Когда вы покинули Индию, Фландерс?
– Не знаю.
– Амнезия, - сказал я, понизив голос.– Частичная афазия.
"Важная шишка" тронул меня за руку: