– Я надеюсь, что вы не спите не потому, что ждали меня, – проговорил он, хотя втайне надеялся на это.

Их белокурые головки согласно кивнули.

– О, Господи, – воскликнул Маркус. – Так дело не пойдет. В следующий раз я должен буду одеваться намного быстрее. Боюсь, что сегодня у меня на это ушло больше времени, чем положено.

– У мамы на это уходит несколько часов, – сказала Делия. – Сначала нужно надеть все эти нижние вещи, а потом – то, что поверх них.

– Да, – согласилась Ливи. – Сначала сорочка, потом корсет, чулки и нижние юбки, и…

– Дамские предметы одежды могут быть очень сложными, – торопливо прервал ее Маркус, в то же время пытаясь избавиться от соблазнительного образа, который слова Ливи вызвали в его сознании. – Хотя костюм джентльмена намного проще, он должен справиться с шейным платком, который не так-то просто завязать должным образом.

Ливи внимательно изучила его шейный платок.

– У вас там звезда, – проговорила она. – Мне нравятся звезды.

Она имела в виду бриллиантовую булавку. Эта булавка была слишком безвкусной, решил Маркус, слишком бросающейся в глаза. Кто-то может решить, что он пытается произвести впечатление… на кое-кого.

– Это не звезда, – заявила Делия сестре. – Это бриллиант.

– Звезда, – настаивала Ливи.

– Бриллиант. – Делия толкнула Ливи локтем в руку.

– Знаете, что я думаю? – Маркус вмешался прежде, чем разногласия смогли перейти в насилие. – Может быть, звезды – это бриллианты, которыми ангелы украшают небеса. Может быть, иногда они роняют их, и бриллианты падают вниз до самой земли.

Две одинаковых пары голубых глаз внезапно снова уставились на него.

– О да, – сказала Делия. – Те, что иногда падают с неба. Мы видели это, не так ли? – спросила она у сестры. – Прошлой ночью мы видели, как упала одна звезда.

– Ты обещала никому не говорить, – упрекнула ее Ливи.

– Он не скажет маме.

Они подняли к нему лица с умоляющим выражением на них.

– Вы не скажете, не так ли? – спросила Делия. – Было очень поздно, и мы подошли к окну.

– В то время, когда должны были спать? – с видом заговорщика прошептал Маркус.

Девочки с виноватым видом кивнули.

Маркус прошел через комнату к окну и выглянул на улицу.

– Там очень красиво, не так ли? Темно, тихо и волшебно. Когда я был маленьким мальчиком, то иногда я просыпался среди ночи и не мог быстро снова заснуть. Тогда я забирался на сиденье возле окна и смотрел на звезды, воображая себе всякие чудеса. Если я наябедничаю на вас, то, полагаю, мне придется наябедничать и на себя тоже. В противном случае это будет несправедливо, не так ли?

Две белокурые головки кивнули в знак согласия.

– Что ж, мне просто невыносима мысль о том, что придется ябедничать на самого себя. Это мой особенный секрет.

Сестры переглянулись.

– Было очень, очень поздно, – призналась Делия.

– Я насчитала двенадцать ударов, когда били часы, – поддержала ее Ливи.

– А потом мы увидели, как упала звезда, вон там. – Маленький пальчик Делии указал на восток.

Маркус ощутил покалывание в затылке.

Это было именно то направление, откуда он приехал прошлой ночью. Как только пробило полночь, он покинул комфортную гостиницу «Замок Мальборо» и снова забрался в экипаж, чтобы продолжить путешествие и проехать оставшиеся тридцать с чем-то миль до Греймарча. Он не мог объяснить, чем было вызвано это внезапное решение, точно так же, как и то, какая первопричина привела его сюда из Лондона. В последнее время, кажется, происходило много того, что он не мог объяснить. Очень, очень давно он смог бы поверить в то, что упавшая звезда объясняла все.

Ребенком он на самом деле верил, что ангелы приглядывают за звездами, и за ним тоже; а когда они роняют звезды, то значит, они посылают ему особое послание. Даже когда он стал юношей – потому что он был мечтателем, что обычно свойственно всем идеалистам – он все еще наполовину верил в это.

Во время тех двух недель, что предшествовали свадьбе Джулиуса, ясное ночное небо было наполнено падающими звездами. Одной такой ночью, через неделю после приезда Кристины, она выскользнула в сад, чтобы встретиться с ним. Ей было жарко, она раскраснелась после танцев, а один светлый шелковистый локон выскользнул из-под шпильки и свисал над ее ухом. Маркус поправил его пальцем, и девушка вздрогнула. Затем, уголком глаза, он поймал вспышку: звезда, сорвавшаяся с якоря и набиравшая яркость по мере приближения к земле. Это отчаянное путешествие поглотит ее, он знал это – точно так же, как любовь поглотит его.

Если это было предупреждение, то оно запоздало. Маркус уже наклонился, чтобы коснуться ртом ее ушка, дрожа от собственной дерзости. Кристина тоже дрожала, но и только. Она не оттолкнула его, чего он опасался. Так что он осмелел и обнял ее, и, шепча слова любви, коснулся губами ее шелковистой щеки. Затем он выдохнул ее имя и прижался ртом к ее губам… и умер от счастья и воскрес благодаря этому первому сладкому, украденному поцелую.

Бой часов в коридоре резко вернул Маркуса в настоящее, к паре светловолосых ангелов, невинно взирающих на него.

– Мне лучше пожелать вам спокойной ночи, – произнес он, – или я опоздаю к обеду.

Глава 3

Кристина надела бриллиантовую подвеску, которую Артур подарил ей на их первую годовщину, и пожалела об этом. Холодный камень обжигал ее кожу. Были моменты, когда ей казалось, что подвеска загорелась, подхватив вспышку огня, выпущенную с противоположной стороны, из шейного платка Маркуса. В другие моменты она подозревала, что этот жар имеет совсем иное происхождение: от пылкого взгляда, который время от времени обращался к подвеске, расположенной между ее грудей, и, казалось, с каждым разом обжигал все сильнее.