Господи, он чувствовал себя так, словно его хоронили заживо.

Но ему нужно было думать. Ведь именно этого хотел лишить их кукловод, который устроил всё это шоу. Единственным оружием, которое Лекс когда-либо имел в своей жизни, был его ум, и он не мог позволить происходящему притупить его остроту.

Думай.

Да, да. Образ закусочной был практически идеален: визуально и тактильно, даже шипение пузырьков газа безалкогольных напитков и свежесваренный кофе. Но когда он принюхался, он не уловил запаха. Это было подозрительно. Он отказался принять простую радость того, что ему предложили, и был наказан.

– Ну, - сказал он очень громко, - я и на это не куплюсь, так что лучше попробуй ещё раз.

На этот раз изменения в атмосфере были не столь незаметны.

Он почувствовал, как по комнате прокатилась волна силы. Довольно ощутимая и интенсивная, чтобы почти сбить их обоих с ног. Лекс задался вопросом, была ли это хорошая идея бросить вызов кукловоду этого не такого уж маленького кошмара.

Комната пришла в движение.

Воздух, казалось, раскололся, как яйцо.

Зрение Лекса затуманилось. Он держал Су-Ли, которая с трудом держалась на ногах. Когда их зрение прояснилось, они огляделись и увидели, что вокруг была уже не просто грязь и гниль.

Они увидели тела.

Трупы.

Су-Ли ахнула, и Лекс почувствовал, как содержимое его желудка поднимается к горлу. На секунду ему показалось, что в комнате полно людей-манекенов, но это было совсем не так. Это было ещё хуже. О да, всё было гораздо хуже. Трупы были расставлены за столы и в кабинки, сидели на табуретах, выстроившихся вдоль стойки. Все они были бледными и сморщенными, высохшими, как пугала. Их лица были бескровны, белые как кости руки лежали на столах, сжимая кофейные чашки и держа ложки и вилки.

Но хуже всего было то, что всем им перерезали глотки.

Острым ножом,– подумал Лекс. Должно быть, это было сделано очень острым ножом.

Разрезы были аккуратными и бескровными, почти хирургическими. И это усугублялось тем, что все они были зашиты черным кетгутом. Губы трупов тоже были зашиты крест-накрест, глаза отсутствовали, аккуратно заменённые чёрными пуговицами от ботинок. Эффект был такой, как будто кто-то превратил их в кукол вуду.

Не настоящие куклы вуду (если они вообще существуют), а то, как вы себе их представляете. Своего рода образ, который существует в голове каждого из живущих в мире, насыщенном дешёвыми фильмами ужасов.

Сказать, что это было ужасно и пугающе, значило бы свести к минимуму абсолютный ужас происходящего. В закусочной их было двадцать. И не только мужчины и женщины, но и дети ... даже младенец, лежащий на руках у своей зомби-матери, как кукла чревовещателя.

Лекс просто застыл.

Он не знал, что делать и что сказать. Су-Ли дрожала с широко раскрытыми глазами. Её рука сжала его руку. Лекс был уверен, что она очень близка к тому, чтобы впасть в шок.

Но он ничем не мог ей помочь.

И он ничего не мог сделать для себя.

Забегаловка снова начала разлагаться. Ещё быстрее чем раньше. Это было ужасно. Но самое ужасное было написано на грифельной доске: оно было адресовано им.

Трупы не были похожи на людей-манекенов. Они принадлежали к другому виду, но это что-то значило. В микрокосме этого маленького города с привидениями это что-то да значило.

– Хорошо, - сказал он Су-Ли, - мы вошли сюда и можем выйти. Физика есть физика.

Она быстро кивнула.

– Дверь была там. Должно быть, она всё ещё там, только кто-то или что-то не даёт нам её увидеть.

Такова была его логика, и она была взята в основном из телешоу, романов в мягкой обложке и фильмов. Как бы назвали нечто подобное в "Секретных материалах" или в “За гранью возможного”? Экран разума? Галлюциногенный экран? Что-то вроде того. Может быть, это и была чушь собачья, но он взял это за основу своих рассуждений, чтобы совсем не сойти с ума.

Прижимая к себе Су-Ли, он подошёл к зеркальным окнам.

– Вот там, - пробормотал он себе под нос. – Мы пришли оттуда.

Он взмахнул рукой, чтобы привлечь внимание Крипа, и стекло мгновенно запотело, как зеркало в ванной.

Ты ведь и это предусмотрел?

– Дверь всё ещё там, - сказал он.

Су-Ли снова быстро кивнула. Если он так сказал, значит, это правда. Теперь она была низведена до уровня простых детских рассуждений. Страх полностью завладел ей.

Лекс решил, что самым логичным и рациональным будет подойти к окну, где, как он знал, была и, как он надеялся, до сих пор находится дверь. Возможно, его рассуждения были дерьмовыми, но ничего другого не оставалось.