Шрифт:
– Нет, Ломилин будет трахать меня через дырку в хиджабе, как азерскую жену, – она засмеялась. – Мы все разденемся, потом потрахаемся каждый со своим.
Он помолчал.
Ленины губы были накрашены алой помадой. Она выглядела яркой, из нее исходила энергия.
– Или ты не согласен?
– Я…
– С Надеждой мы все обсудили. Она тоже считает, что раз в месяц в возрасте женского расцвета – лучше вовсе не жить. Я о вас на самом деле все знала, просто хотела услышать твое вИдение проблемы.
– Ну ты лиса, – восхищенно пробормотал Ремезов. – Патрикеевна рядом с тобой отдыхает, про Алису даже не говорю.
– Я знаю, – Лена скромно кивнула. – В общем, женская половина согласна. Что скажешь ты?
– А что скажет Колька? – ответил он.
– Вижу настоящего мужика, – она усмехнулась. – В серьезном случае спрятаться за чужое мнение, потом сказать «а я думал так»… Колька пока ничего не скажет, я с ним еще не развивала тему. Но знаю, что он уже посматривает на сторону. Так что – извини за выражение – Надеждины сиськи ему зайдут, и еще как! Визуально, повторяю, визуально. Уверена, согласится. Дело за тобой.
– Я… – Ремезов потер затылок. – Все это как обвал лавины, но…
– Но, – подсказала Лена, глядя насмешливо.
– Но, с одной стороны, перспектива после десяти лет дружбы…
– Двенадцати на самом деле.
–…После двенадцати лет непорочной дружбы увидеть тебя голой – это сильнее, чем «Фауст» Гете.
– За перспективу спасибо, но вынуждена тебя огорчить. Ничего достойного ты не увидишь. Тело твоей жены на порядки лучше.
– Но если поверить в перспективу возрождения отношений…
Ремезов посмотрел вдаль.
Постепенно темнело, над невероятно далеким шоссе затеплились оранжевые фонари.
–…Почему бы не попробовать. Ведь по сути мы не будем делать ничего плохого.
– О чем я и говорю, Сережа!
– Хуже не будет.
– Вот это точно, может быть только лучше. Так займемся?
– Когда?
– Да хоть сейчас. Могу раздеться прямо на балконе. Квартира пустая, в пьяная в жёпу, на все готова, настроение зашибись.
– Сейчас не стоит, – возразил он. – Я тоже слишком сильно выпил. А мужская сущность обманчива. Чем больше пьешь, тем больше хочется и меньше можется. Если устроим…
– Стимуляцию, – подсказала Лена.
–…Стимуляцию в моем нынешнем состоянии, результат будет плачевен. И может стать хуже.
– Тогда когда?
– Какой у нас сегодня день недели?
– Пятница, мне кажется
– Завтра мы будем приходить в себя после нынешнего перепоя. А вот послезавтра, в воскресенье – самое то попробовать.
– Точно, – она кивнула. – В воскресенье – мы у вас.
– Нет, Лена, не у нас. Квартира вроде большая, но вчетвером устроиться негде. Выедем в Боголюбовку. Вовка сможет остаться дома без вас?
– А куда он денется? Сейчас же остался!
– Ну так вот. Уедем и оторвемся в голизне древних греков.
– Окей, – радостно сказала Лена. – А я завтра подготовлю Ломилина. Сделаю из него всегда готового пионэра!
2
Над душистым луговым разнотравьем волновалось знойное марево. Жужжали пчелы, потрескивали стрекозы, беззвучно порхали бабочки. Где-то неподалеку, ощущая разгар лета, пробовал свой напильник кузнечик.
Под огромной повислой березой, раскинувшей сучья над пригорком, было расстелено покрывало. Солнечный свет, пробиваясь сквозь мельтешение темно-зеленой листвы, изнемогал и падал обессиленным. Здесь было почти свежо и очень уютно.
В иной ситуации – при выезде на природу вчетвером или даже вшестером с детьми на двух машинах с расчетом на трезвых жен, садящихся за руль – Ремезов расслабился бы в полную силу. Они с Николаем сначала бы крепко выпили, потом полежали в пятнистой тени, потом побродили по окрестностям в поисках грибов или поздних ягод, предоставив женщинам общаться вдвоем. Напоследок, вероятно, искупались бы в озерке, которое пряталось за перелеском, а всю обратную дорогу спали на задних сиденьях.
Но сегодня ситуация была иной.
Вроде бы договорившись обо всем и заранее настроившись на «стимуляцию», утром назначенного дня они ощущали неловкость. По дороге сюда женщины преувеличенно весело болтали за Ремезовской спиной – каждая о своем, не слушая другую и теряя нить. Николай, сидевший на переднем сиденье, молчал и непрерывно менял диски в магнитоле, перебирал дорожку за дорожкой и не мог остановиться ни на одной.
Подъезжая к отвороту на Боголюбовку, Ремезов испытал малодушное желание встретить какое-то препятствие вроде занятого места. Еще лучше было обнаружить там компанию грибников или травников, расползшихся по лугу и отрезающих возможность провести сеанс параллельного секса.