– Чего хочет этот клоун Хрущёв, что ему надо от нас?

– Пока я не знаю. Вряд ли он хочет поставить Америку на колени для защиты Кубы. Мы такое не можем допустить, а это – война. Давай не будем об этом. Я так устал, что уже сам с собой начал разговаривать.

– Пожалуй, мне тоже нужно принять снотворное, иначе не засну.

ЛЮБОВЬ

Два шифровальщика ЦРУ сели в изящный «империал» и покинули Белый дом. Их везли домой по широким улицам с редкими прохожими. Первым из машины вышел Ландал.

– Дени, ситуация сложная, будь готов к тому, что могут вызвать на работу даже среди ночи! – сказал он на прощание своему помощнику.

Машина тронулась, и шофер, средних лет мужчина в строгом костюме, спросил:

– Сэр, куда Вас доставить?

– Поехали к Детскому универмагу.

Через десять минут они были на месте. Это был тихий жилой район с двухэтажными коттеджами. Правительственный «империал» остановился возле телефонной будки, Дени решил позвонить своей невесте. Войдя в будку, он бросил в щель монетку и набрал номер.

Трубку подняла ее мама.

– Добрый вечер, мадам Крикас! Это Дени. Прошу прощения за столь поздний звонок, можно Софию к телефону?

– О, да! Как Вы поживаете, Дени, как родители?

– Благодарю, у нас всё хорошо, вот только работы так много, что не могу заглянуть к Вам.

Трубку взяла София, которая в этом году окончила тот же университет, что и Дени, и теперь работала в биохимической лаборатории.

– Привет, откуда звонишь, должно быть, с работы?

– Не угадала. Даю тебе еще один шанс. Ну-ка, отгадай!

– Из дома?

– Примитивно мыслишь. Где же твоя логика, ты ведь ученый человек?

– Я и без этого устаю в лаборатории, еще ты мучаешь меня. Хорошо, телефоны имеются в офисах и домах, а также на улице. Тогда ты звонишь с улицы, и моя логика подсказывает, что ты где-то рядом. Это может быть телефонная будка рядом с Детским универмагом.

– Умница, я тебя очень люблю. Жду тебя здесь.

Дени зашагал в сторону ее дома. У калитки, где горел круглый фонарь, он заметил свою девушку. Кареглазая София была в цветном халате, каштановые, до плеч, волосы распущены – видимо, готовилась ко сну. Она устремилась навстречу, и влюбленные обнялись среди пустого тротуара. Смуглый Дени, как истинный итальянец, стал целовать ее так горячо, словно не виделись они целую вечность.

– С тобой явно что-то происходит, ну-ка, сознавайся, – широко улыбаясь, сказала девушка.

– Час назад кое-что произошло… Теперь я стал ценить жизнь еще больше, то есть хотел сказать, что люблю тебя сильнее. Эта новость сильно подействовала на меня, захотелось увидеться с тобой, пусть даже среди ночи. К сожалению, я не имею права говорить об этом.

– Не могу понять, как твоя работа может повлиять на любовь. Может, в ЦРУ изобрели таблетку, которая усиливает чувства?

Оба тихо засмеялись.

– Не мучайся догадками, всё равно не отгадаешь. Об этом знают лишь единицы, и по этому поводу меня даже вызвали к директору ЦРУ.

– Надо же, ты делаешь успехи!

– Да, он похвалил и сказал: «Спасибо, сынок, за хорошую работу». С ним приятно было беседовать, он специалист по ядерной физике.

– Я рада за тебя! Если учесть, что ты работаешь там всего три года…

– Давай не будем о моей работе!

– Ладно, тогда – о нашей свадьбе. Ты уже нашел ведущего на наше торжество?

– Еще нет, слишком много работы, даже в обеденный перерыв не могу отлучиться…

– Времени осталось совсем мало.

– Постараюсь завтра же решить. Давай прогуляемся, а то весь день не мог голову оторвать от стола.

Дени обнял невесту за плечи, и они медленно пошли по пустой улице.

– А что, если в воскресенье мы сходим в церковь Девы Марии, – сам не понимая почему, предложил Дени.

– Что с тобой, ведь ты бываешь в церкви лишь с родителями по праздникам?

– Не знаю, что, но в душе очень хочется.

– Потерпи еще неделю, будет наша свадьба, и мы пойдем туда.

– В день свадьбы – это нечто другое, это – как формальная традиция. А я хочу просто пообщаться с Богом и попросить мира на Земле.

– Ладно, сходим, хотя странно слышать от тебя такое.

– Меня самого это удивляет, но этого желает моя душа… Увлеченные карьерой, мы стали забывать о Боге, а ведь это – наша душа. Иисус – это прежде всего – символ любви к жизни.

– И это говорит умник из Гарварда, почти атеист! Не ты ли утверждал, что даже душу можно просчитать с помощью математических формул?