— Я рад убедиться, что моя супруга в добром здравии и по-прежнему благополучна. Моя супруга сбежала из дома сразу после свадьбы, мы совершенно не общались. Я желаю выполнить взятые перед богами обязательства и попытаться сберечь наш брак. Я прошу, — Даниэль тоже насыпал статей и цитат, — назначить нам с супругой тридцать дней на примирение.

— Моя клиентка уверена в своем решении. Поскольку герцог настаивает, десяти дней будет более чем достаточно, — возразил месье Гийом.

Вообще-то не стоило, но… мне действительно очень жаль ломать неплохому парню жизнь.

Усмехнувшись, я обратилась к Даниэлю:

— Герцог, вас тревожит воля богов или последняя воля вашего покойного деда? Развод со мной, если не ошибаюсь, означает для вас потерю наследства?

Злость вспыхнула в его взгляде, как сухая солома от спички: миг — и пламя ярко пылает. Однако Даниэль сдержался и ответил ровно:

— Герцогиня, исполнить последнюю волю покойного тоже важно, одна причина не исключает другую.

— Если вы хотите примирения, как насчет того, что в знак доброй воли вы передадите мне через месье Гийома копию завещания?

Даниэль нахмурился. Понятно, у него и своих юристов хватало, но они вряд ли были заинтересованы в том, чтобы обеспечить ему безболезненный развод. И свежий взгляд никогда не повредит.

Не знаю, согласился бы он или нет, но папаша в очередной раз попытался что-то вякнуть, и Даниэль опередил:

— Хорошо, я пришлю копию.

Я улыбнулась, кивнула под едва слышное ворчание месье Гийома. Адвокату не понравилось мое самоуправство. Что же, он прав. Учитывая, что, как говорится, каждое мое слово может быть использовано против меня, стоит помалкивать и не произносить больше, чем разрешит месье Гийом.

Судья поджал и без того узкие губы. Наверное, будь его воля, он бы мне в прошении отказал, но судейское кресло ему дороже мимолетного раздражения на наглую выскочку. Он приказал секретарю запротоколировать начало развода и выдал постановление, ограничивающее герцога в супружеских правах. Условный минус — назначенные на примирение пятнадцать дней. Какая-то неясная мысль вертелась в голове. Может быть, мы действительно сможем прийти к компромиссу?

Даниэль:

Даниэль до конца так и не понял, отчего Натали переменилась. Она все еще говорила о разводе, но сам факт, что она запросила копию завещания, Даниэля обнадежил.

Преследовать ее герцог не стал, не в присутствии адвоката. Демоны знают, как крючкотворишка вывернет его желание пообщаться.

Может, пригласить жену в ресторан? Публичное место должно дать ей чувство безопасности. В зале, при свидетелях, Даниэль ничего не сможет сделать. Наверное, пришлет приглашение вместе с копией завещания.

Дело однозначно сдвинулось с мертвой точки. Настроение Даниэля подпрыгнуло. Пожалуй, он давно не испытывал такого благодушия. Подумав, Даниэль приказал ехать к флористу, купил один из самых дорогих букетов, достойный презент для жены Края.

Время давно перевалило за полдень, до ужина часа три или четыре. Пока доедет…

В экипаже, положив букет на сиденье напротив, Даниэль прикрыл глаза, вдохнул. По салону распространялось приторное благоухание королевских лилий, но почему-то к аромату цветов примешивался совершенно чуждый запах. Что-то цитрусовое и специи. Аромат, которым пахла его жена, и сегодня тоже…

Может, поискать ее по запаху? Бред… он же не собака-ищейка. Хотя надо бы подумать вот о чем. Никто не мешает ему нанять хоть сотню соглядатаев и пустить их по следу жены после того, как они поужинают в ресторане. И кстати! За домом и конторой этого шустрого месье Гийома тоже стоит установить слежку, да, он об этом уже подумал. В конце концов, если она не постеснялась переодеться горничной, чтобы за каким-то демоном проникнуть в его дом… Вот, кстати, зачем ей это было нужно? Не женщина, а сумасшедшая загадка.

Она слишком быстрая к тому же. Вчера вечером объявилась, а с утра у нее уже и стряпчий под рукой, и все документы, и встреча в магистрате. Непривычно. Даже деловые люди редко действуют с такой оперативной торопливостью. Это считается несолидным. Но Натали, похоже, не волнует деловая репутация…

Экипаж остановился у дома, где поселилась чета Крайчестеров. Подхватив букет, Даниэль спрыгнул на мостовую, взбежал на крыльцо и постучал миниатюрным молоточком по бронзовой пластине.

Когда горничная проводила его в гостиную, первое, что почувствовал Даниэль, — это то, что мир окончательно сошел с ума. На огромном полотне посреди комнаты были разложены какие-то промасленные железки. Довольно резко пахло тем самым маслом и железом с примесью непередаваемо едкого.

Посреди этих железок возился какой-то паренек в сером перепачканном костюме, странном таком — штаны были с нагрудником и лямками через плечи, с повязанной серой же косынкой головой и в здоровенных перчатках.

— Добрый день, герцог, рада вас видеть, — сказал промасленный парень, откладывая неизвестную деталь и вставая с пола. — Извините, поскольку вы без предупреждения, я не успела привести себя в порядок. Край сейчас придет.

И снял сначала перчатки, потом косынку.

Понятливая горничная как-то очень вовремя подставила Даниэлю стул, на который он почти рухнул, пытаясь осмыслить увиденное и не сойти при этом с ума.