И тут его едва не сбил с ног пущенный кем то - не то Ромальцевым, не то его сыном - мяч. Гроссман не ожидал этого и даже покачнулся. Влад и Леша ждали, когда он отфутболит мяч назад. Николай поднял его из травы и красиво послал пас Алексею.

– Идите к нам, - сказал Влад.

– Пойдете?
– Ник повернулся к Асе.

Она слегка улыбнулась и пошла.

Гроссман не думал об игре. Что-то постоянно уводило его в сторону от нее. Какие-то невнятные обрывки, словно кадры из просмотренной в детстве киноленты. Так уже было...

Они с огромным волком кувыркались в траве. Старый, но мощный зверь хватал его зубами возле локтя и валил за собой, не причиняя боли... Затем вскакивал и вцеплялся в короткую палку, делая вид, что она нужна ему больше всего на свете. Но отобрать не мог - или Ал был достаточно силен, или Нат не хуже него видел разницу между игрой и настоящей борьбой. Стальные челюсти как бы невзначай соскальзывают, и хозяин со смехом бросает палку в дальние кусты. Волк срывается с места... Так уже было...

Краем глаза Николай заметил, что по периметру полянки расселись зрители. Подошла и Рената. Она уже не спорила с Марго о том, что не нужно наказывать Левку и что Сашкин не в обиде, потому что давно воспринимает Риткиного наследника как стихийное бедствие - если уж оно произошло, то ничего не поделаешь. Кирилл остервенело крошил дрова. Откуда-то издалека, с соседнего участка, ветерком доносило запах варившегося борща. У Ренаты борщ пахнет по-другому. Пас Ромальцеву. Тот поймал мяч на полусогнутые пальцы и...

– Вы с Натом - душа в душу!
– крикнул один из учеников Танрэй, Ишвар.

В культуре Ори не было такого понятия. У них говорят - "Вы - одна душа!" Так оно и было. И с отцом Ната, родившимся в один день с Алом и всегда жившим в их семье. И с самим Натом, который появился на свет, когда его старый-престарый отец ушел к предкам... и вернулся... И было это не зря. Об этом знал Паском, древний, как мир, кулаптр Паском... И ведал, почему так было...

Мяч укатился в можжевельник. Взгляды Ника и Влада встретились. "Бежим?" - одновременно словно сказали оба. Леша кинулся за ними, но отстал. Николай, смеясь, прыгнул в заросли и оглянулся. Ромальцева рядом не было. Он поднял мяч и швырнул его Леше.

– Вы как хотите, - сказал Ник, у которого уже пересохло в горле от всех этих прыжков и перебежек, - а я пошел пить пиво!

Интересно, куда же подевался Влад? Ведь только что был здесь... Не выскользнул же он в тот лаз под деревянным забором, который вел в соседний сад! Это было бы... ну, по меньшей мере, странно.

Ник направился в дом и открыл холодильник.

– Гроссман!
– крикнула Рената.
– Кто подаст страждущему, того возблагодарят сторицей!..

Николай бросил ей банку и подошел к Асе.

– Начинается!
– отреагировала Марго на искусно закрученную фразу подруги.
– Эй, вы, сильно умные! А не пойти ли вам со своими цитатами... бабочек половить... того самого!..

Гроссман покосился на Асю: не покраснеет ли от таких намеков. Не покраснела. Интересная "шкатулочка с секретом"... Как говорится, "и где же у нас ключик?"

Вдалеке, со стороны "партийных дач", куда выходил лаз в деревянном заборе, слышался шум работающего экскаватора. И охота ведь кому-то работать в такой погожий майский денек... Такие же трудоголики, как Кирилл...

Капитан вскоре начал таинство над мангалом. Да, для Марго этот мужичок и впрямь слишком серенький - на принца никак не тянет. Простой парень, без вывертов. Не будь дурой, Людмилка, действуй! Да здравствует сегодняшняя суббота - день всемирного единения! Славная сходка. И пиво ничего. С шашлыком потянет.

Внезапно Леша сорвался с места и бросился встречать идущего в их сторону по петляющей дороге между участками Влада. И правда - словно в лаз ушел...

Нат принюхался и еще больше насторожил и без того острые уши. Шерсть на серебристом загривке встала дыбом. Без приказа Ала он обогнал Танрэй и оттеснил ее назад... Волк почуял недоброе...

В какой-то момент Николай ощутил что-то тревожное, недоброе, витающее в воздухе и принесенное с собой Владом. Но Ромальцев беззаботно улыбался. В руке у него колыхалась полураспустившаяся веточка сирени, которую он протянул Асе. Гроссману стало смешно, потому что Марго недовольно покривилась и ушла на кухню.

Николай сел на пороге и обнял пристроившегося к нему на коленку Шурика.

– Смотри, сколько голубей, пап!
– малыш указывал в небо и щурился от солнца.

В вышине кружилась, играла, переворачивалась на разные лады, купалась разноцветная стая. Есть еще в нашей стране заядлые голубятники...