А тут еще Белла. Зудела и зудела над ухом, перечисляя возможные варианты развития событий один страшнее другого.

— За подмену магии и сокрытие нас ждет трибунал, — вещала Белла.

— Я предлагала все рассказать князю.

— Думаешь, он бы тебя вот так взял и простил?

— Физически ребенок его, я не изменяла.

— И что с того? В его сыне чужая магия. А это значит, что наследник не его. Все было впустую. Фактически ты даже не его нарите.

От последних слов я вздрогнула. Смотрительница права, как ни больно это признавать. Если о подмене узнают, с Илаем мы расстанемся в тот же час. Тут и думать нечего. Вопрос в том, что будет со мной дальше. Ребенку позволят родиться? Я даже в этом не уверена.

— Может, князь и будет на твоей стороне, — произнесла Белла, — но другие точно нет.

— Что ты предлагаешь?

— Надо сперва родить и спрятать ребенка, а потом поговорить с князем.

— Какой-то сомнительный план. Разве побег не означает признание вины?

— Я лишь говорю, как сохранить жизнь твоему сыну. Решать тебе.

Я прижала ладони к животу. Этого я боялась больше всего — потерять ребенка. Даже сильнее, чем потерять Илая. Ребенок еще совсем крохотный. Не полноценная жизнь, а лишь ее начало, и она полностью зависит от меня. Я ощущала ответственность за сына, а еще любовь. Безграничную и всепоглощающую. Я не представляла, как смогу родить его и отдать. Да я умру в тот самый момент, когда у меня отнимут сына!

Белла, сама того не ведая, предложила мне способ оставить малыша. Побег решал все — он спасал меня от возможного трибунала, но главное — он давал мне шанс быть с сыном после рождения.

Я могу не возвращаться, не быть больше нарите, а стать просто матерью. Моя семья обеспечена. Благодаря старшей смотрительнице они получили деньги заранее. Их уже никто не отнимет. Я никому не нужна, кроме этого малыша.

В этом плане был всего один изъян — Илай. Расставаться с ним не было никакого желания. Он сказал, что не отпустит меня, что придумает, как нам быть вместе, но тогда он еще не знал, что я вынашиваю не его магического наследника. После этой новости его решение может измениться.

Невозможно получить все и сразу. Этому жизнь успела меня научить. Всегда приходится выбирать, расставлять приоритеты, как бы больно и тяжело не было это делать. Но, даже осознавая это все, я никак не могла принять решение.

— Ко мне приставлены душехранители, — прошептала я, кивнув себе за спину. — Они не позволят мне скрыться.

— Мы их отрежем, — ответила Белла. Похоже, у нее все продумано. Не одна я страдала этой ночью бессонницей и гадала, что делать. — Они нам не помешают. И можешь не шептать, они не доложат. Душехранители — охранники, а не шпионы.

— Есть еще метка, — я показала свое запястье, где под определенным углом виднелась переливающаяся под кожей магия. — С ее помощью князь везде меня найдет.

— Я знаю место, где метка не сработает.

Я кивнула, думая, что она говорит об одном из обрядовых залов. Там метки действительно бесполезны.

— Лучше тебе заранее не знать, куда мы направляемся, — добавила Белла. — Если нас поймают, на допросе тебе не придется лгать.

Я сглотнула ком. Поймают, допрос. Куда я вляпалась? Почему у меня ощущение, что моя жизнь катится под откос, и я ничего не могу с этим поделать?

— Мы не справимся вдвоем, — снова возразила я.

— Я попрошу брата и его друзей помочь. Доверься мне, я все организую.

Белла смотрела на меня в ожидании ответа. Наверное, я должна была сказать "да". Все ее доводы были разумны и верны, но я не могла предать Илая. Не могла и все тут.

— Нет, — качнула я головой. — Этот вариант мне не подходит.

Белла поджала губы. Ее такой ответ не удовлетворил.

— Не руби с плеча, подумай еще, — сказала она. — Время есть.

Я кивнула, не желая спорить, но у меня уже была собственная задумка. Как и планировала раньше, я собиралась выяснить, чья магия имеет синий цвет. Наверняка в библиотеке князя есть книга классификаций с подобной информацией.