Результат не заставил себя ждать. Естественно, контракт получили конкуренты, но в этот раз Андрей не расстроился. Он тоже не ушел с пустыми руками. У него, наконец, появились улики на предателя: запись разговора в момент продажи информации.

Едва Марков вернулся из командировки, как его взяли в оборот безопасники и привезли в главный офис. Он отнекивался, уверял, что его оклеветали. Тогда Андрей поставил ему запись.

Рома слушал и менялся в лице. Бледнел, серел, покрывался красными пятнами. В итоге он не выдержал:

— Выключи! — выкрикнул Марков и добавил: — Это все из-за Светки!

— Это все из-за тебя, — спокойно возразил Андрей.

Но Рома как будто не слышал. Все твердил свое:

— Думаешь, теперь она упадет тебе в объятия? Да ты ей не нужен! Смирись уже. Она никогда не будет твоей.

— Но и твоей вряд ли останется. Как полагаешь, она захочет жить с предателем? Тот, кто предал единожды, обязательно предаст еще. И, возможно, уже ее. Света не дура, она поймет, что ты за кусок дерьма.

— Может и так. Но и тебя она быстро раскусит, — теперь, когда Рома проиграл, он уже не утруждал себя мнимым уважением к начальнику и перешел на «ты». — Или ты рассчитываешь ее купить? Так она не продается, я ее другим взял, не деньгами.

Андрей скрипнул зубами. Неприятное напоминание. За что-то же Света полюбила эту мерзость. Наверное, с ней он был другим. Притворялся, а она поверила. Но Андрей так не умеет. Ветров это всегда Ветров. Его либо любят, либо ненавидят, но именно таким, каков он есть.

— Хватит на сегодня болтовни, — сказал Андрей. — Вот тебе бумага и ручка. Пиши, что, когда и кому сливал.

— А потом? — насторожился Рома.

— Потом я буду думать, как возместить ущерб, который ты нанес компании.

Марков шумно сглотнул и произнес:

— Утопить меня собрался.

— Ты сам себя утопил. Я здесь ни при чем.

— С какой стати я должен прощать Роме предательство? — насупился Андрей. — Я дал ему все: работу, деньги, престиж, уважение, а он кинул меня.

— Потому что я не смогу без него жить, — сказала я. Шестое чувство подсказывало: только так можно повлиять на Ветрова. Ради Ромы он палец о палец не ударит, но вдруг пожалеет меня? — Я прошу не за Рому, а за себя. Его благополучие — мое благополучие.

Мои слова произвели впечатление на Андрея. Бросив телефон на подоконник, он произнес:

— Хотел бы я, чтобы ты нуждалась во мне хотя бы вполовину так же сильно, как в нем. Допустим, я уступлю, пойду против совести и здравого смысла: не стану писать заявление, не подам иск. Рома отделается понижением в должности и штрафом. Что я получу взамен?

— А что вы хотите?

— Сущий пустяк, — пожал он плечами. — Поцелуй. Это мелочь по сравнению с тем, что я делаю для Ромы.

Я вздрогнула, что не укрылось от Андрея.

— Не отказывай мне в удовольствии узнать, какова ты на вкус. Рома победил, я признаю свое поражение и готов оставить тебя в покое. Ты с мужем можешь вернуться домой. Цена свободы — поцелуй. Это меньшее, что я мог запросить.

Я сглотнула. Сказать ничего не могла из-за спазма, сдавившего горло. Предложение Андрея напугало и… взволновало. Невольно посмотрела на его губы — тонкие, решительно сжатые. Поцелуй таких губ должен быть жестким и властным, не иначе.

Я не понимала его игры. Он готов отпустить меня? В чем подвох?

Но что такое один поцелуй в сравнении с целой жизнью? Жизнью вдали от Ветрова, столицы и интриг. Пустяк. Можно потерпеть.

Я решилась. Говорить все еще не могла, поэтому просто кивнула, принимая предложение. Сердце сходило с ума от переживаний. То билось с удвоенной силой, то замирало испуганным зайцем, и я зажмурилась, чтобы не видеть мужчину.

Чем ближе он подходил, тем сильнее я сжималась, словно ждала не поцелуя, а удара. Он встал совсем рядом, я чувствовала его дыхание. От Андрея пахло хвойным мылом и свежестью накрахмаленной рубашки. Можно представить, что я в зимнем сосновом лесу. Ухватившись за картинку в голове, я пыталась отвлечься.

Андрей коснулся моей щеки. Я изо всех сил старалась не дрожать, но, видимо, получилось плохо, потому что мужчина недовольно хмыкнул. А чего он ожидал? Что я брошусь к нему в объятия? Он хотел поцелуй, я согласилась. Но получать удовольствие в процессе не обещала. Да и какое ему дело, что я чувствую? Пусть скорее целует, и все закончится.

Пальцы со щеки переместились на шею. Касаясь легко, невесомо погладили плечо, пробежались по предплечью вниз. Андрей взял меня за руку, поднял ее, развернул ладонью вверх, а потом его губы прижались к моему запястью.