Права была старая карга… Лиля только крылья распрямила. Вот и пусть теперь летит. Раз крылья есть… Ей сейчас даром не сдалась моя помощь. Только испорчу все.

Некоторое время спустя дверь в туалет открылась. Лиля выглядела все так же – сдержанно и невозмутимо. И только распухший красный нос выдавал, что с ней происходило на самом деле. И чего ей стоило... держать задранную мной по привычке планку. Но ведь смогла!

– Ты забыла сумку, - прошептал я, не в силах справиться с растекающейся внутри нежностью.

– Спасибо.

– Пожалуйста. И, Лиль…

– Да?

– Ты же понимаешь, что нам нужно обсудить еще миллион других вопросов? – повторил опять.

– Конечно.

– Это хорошо. Это очень хорошо…

– Я пойду, ладно? Мне еще заявление на увольнение нужно написать.

– Пока не нужно. Это будет твоим прикрытием на случай чего. Сейчас не следует привлекать к тебе внимание. Понимаешь?

– Ладно… - растерянно хлопнула та глазами. – Тогда мне, что… мне на работу нужно будет ходить?

– Да нет же! Слушай, - я бросил взгляд на часы.
– Нам еще столько всего обсудить надо. Давай дома, м-м-м? Я пришлю за тобой машину… Часов в восемь? За ужином поговорим.

Пожалуй, это было самое разумное из того, что я мог бы ей предложить. Хотя на деле хотелось другого. Отменить нахрен все назначенные на сегодня встречи – один черт я уже безнадежно опаздывал, выгнать всех, или самим куда-нибудь уехать и… Не знаю. Для начала, наверное, поговорить… Выяснить, что у нее на уме, и действительно ли все так запущено, как говорит мать, а потом… Никуда ее больше не отпускать. От себя. И вообще…

– Хорошо. Только машину присылать не надо. Я… доберусь сама.

– Лиля! – поморщился.

– Сама, - тихо повторила она.

Нерв на щеке дернулся. Я кивнул. Потому что, если бы открыл рот – наверняка бы все испортил. В общем, съел я ее «сама», отчего у меня теперь на языке горчило.

Отработал на автопилоте. Мысли были совсем не о том. Сто раз звонили из медицинского центра. И я уже серьезно подумывал отправить их номер в черный список. Или послать к чертям. Потому что никакой колоноскопии я делать не собирался. В жопу им их рекомендации, а не мне… трубку. Что это вообще за идиотские способы исследования? Не настолько мне плохо, чтобы подпустить кого-то к своим тылам… Придумают тоже.

Когда вернулся домой, Лили еще не было. Зато в гостиной сидела мать.

– Ну? – поинтересовалась она, едва я переступил порог.

– Что ну?

– Как все прошло? – сощурилась.

– А то ты не знаешь, – закатил я глаза, прекрасно понимая, что Сонька ей уже давным-давно все выложила.

– Я хочу услышать твою версию.

– Покупать я их не собираюсь. Так что моя совесть чиста.

– Чистая совесть – первый признак зарождающегося склероза! – рявкнула мать. – А за тобой еще грешков – дай боже.

– Ну, если ты так говоришь.

– Не ерничай! Лучше скажи, ты правда Лильку на север отправишь?

– А что? Не надо?

– Надо! Просто сомневалась, что ты на это пойдешь.

– Это почему же?

– А потому, что в таком случае тебе ее отпустить придется. Подождать… А это вообще не про тебя. Ждать…

– Кажется, ты советовала мне не торопиться.

– А еще я тебе советовала лучше предохраняться. Но ты Соньку в двадцать лет забацал.

– О чем не жалею.

– Да я как-то тоже, знаешь ли. Иначе бы мне вообще внуков не видать.

– Каких еще внуков? – раздался Сонькин голос от двери.

– Тех, которые у меня, кроме тебя, так и не появились.

– У нас еще все впереди. Да, папа? – Сонька улыбнулась и, сев мне под бок, обняла за пояс сразу двумя руками.

А я завис. Хотел бы я детей? Эм… Не знаю. Лилька еще и сама дитя. А когда она дозреет, мне уже… сколько будет? Да, много. Как-то быстро жизнь прошла…

В глубине дома послышались голоса.

– Это Лиля, наверное. Я ее пригласил обсудить детали без лишних формальностей.

Сонька вскочила с дивана и неторопливо вышла за дверь, чтобы спустя каких-то пару минут вернуться уже с подругой. За время, что мы не виделись, Лиля немного пришла в себя и уже не выглядела такой напряженной и бледной. Она даже улыбалась и перекидывалась с Сонькой какими-то шуточками за ужином. А я просто за ней наблюдал. И переходить к делу не торопился. Пока речь снова не зашла о Стэнфорде и о работе Лильки над своим стартапом.

– А как вам удалось закрыть вопрос по правам? Разработка-то велась на мощностях университета, а значит, в ней была существенная доля участия Стэнфорда. Или я чего-то не понимаю?